Третий меморандум. Тетрадь первая. Первоград
Шрифт:
– Ладно, пошли, что с тобой поделаешь, – вздохнул Казаков, нашаривая в кармане связку магнитных пластин. – Так что ты там, Валери, о стройотрядовских методах говорил? Давай, излагай, может, и пригодится. Ты же у нас комиссар – вот и покомиссаришь. Первая забота: надо устроить перепись населения. Бери Крапивку, Крайновского, девчонок, и приступайте. Андрюх, дашь из своих еще человек с пяток? Только таких, чтобы писать умели и цифирки знали.
– Ты лучше Маляна припаши, – посоветовал Голубев. – Бумажки писать – это как раз для него занятие.
– А что, и припашу, –
– Да я и не спорю, – согласно кивнул Голубев. – «Кадры решают все», да? Только я бы на вашем месте послал какую ни то разведку в тот лесок. – И он ткнул рукой в чернеющую за складами полосу растительности. – Пока беды не случилось, а то во-он, видишь, туда уже кто-то направился… А вдруг там змеи какие ни то или прочие крокодилы? Все-таки другая планета.
– Да, – кивнул Казаков, присматриваясь. На опушке черного, заманчиво-непривычного леса маячили фигурки в легкомысленных футболках и джинсах.
– Ну вот, начинается… – проворчал Валерьян. – Нафиг нам нужны самодеятельные следопыты, а то мало ли чего они там отыщут!
– Верно, Андрей, – кивнул Казаков. – Как посты в интернате расставишь, займись этим, лады? А тем, кто отправится в лес, выдай оружие. И насчет распылителей – может, на постах внутри лагеря лучше с ними, а не с автоматами?
– Следопытам – ну, тем, кто в лес пойдет, – автоматы ни к чему, – прикинул Голубев, сделав вид, что не заметил захода координатора. – На складе вроде были карабины и двустволки. Может, их?..
Валерьян покосился на капитана:
– Только проинструктируй сначала, чтобы друг друга не поубивали.
– Следопыты, говоришь? – переспросил Казаков. – А что, так и назовем, пацанва довольна будет. Короче, займись, лады, Андрюх?
– Да хоть горшком назови, – пробурчал Валерьян. Очень тянуло сострить насчет всего этого фейерверка эффектных названий: «Бойцовые Коты», «Следопыты», «координатор»… – Вы еще поспорьте, как планету наименовать…
– Планету? – удивился Казаков. – А ведь и правда…
– Теллур, – раздался женский голос. Казаков вслед за Валерьяном обернулся. Это была Вика, подруга Лены Простевой и неизменная участница сборов их прежней КЛФной компании. – Теллур, как у Карсака.
– По-моему, в «Робинзонах Космоса» был Теллус… – принялся было возражать Голубев, но Казаков не дал ему договорить:
– А мне нравится! По-моему, Теллур куда лучше. Ну ладно, вечером соберемся, обсудим…
– Ты что, Вик? – спросил Валерьян. Вид у нее был сердитый и встрепанный. – Что-то случилось?
– Пока, слава богу, нет, – тряхнула она головой. – Но если эта малышня и дальше будет купаться где ни попадя – точно случится. Во-первых, вода холодная, а во-вторых, мало ли что за дрянь там водится? Нет, ребят, в самом деле, так нельзя!
– Еще одна забота, – вздохнул Казаков. – Валерьян, займись. Возьми вон мегафон и пару голубевских
– Котят, – съязвил Валерьян. – Ладно, не парься, Сань, все сделаем.
– Дядь Саша… товарищ координатор!
Со стороны интерната мчался со всех ног пацаненок лет тринадцати. Голубев немедленно подобрался – это был один из тех, кого он отрядил в распоряжение Крапивки, на склады. Вид у посланца был взъерошенный, выражение физиономии не предвещало ничего хорошего.
– Там Димка… Колосов то есть, зовет – в склады ломятся взрослые парни! Их много, с палками, щас драка будет!
Со стороны ангаров, скрытых пятиэтажной коробкой интерната, гулко ударило дуплетом. «Димкина двустволка, – узнал Казаков. – Беда…»
Соображал он это уже на бегу, изо всех сил стараясь не споткнуться: вязкий, рыхлый песок предательски хватал за ноги. Впереди мощно рысил Голубев с пулеметом на плече. «Не дай бог добежит первым, и тогда…»
– Ан… дрю… ха! – взахлеб выдохнул Казаков. – Ты… это… легче, а?
Голубев на бегу обернулся, оскалился и вдруг запнулся, кубарем полетел через голову; пулемет зарылся в песок. Казаков перепрыгнул через лежащего и припустил с удвоенной скоростью. Обогнул угол интерната – из-под ног прыснула во все стороны разномастная детвора… Револьвер Александр сжимал в потной ладони, американская железяка ходила туда-сюда, рука предательски дрожала.
Колосов стоял перед распахнутыми воротами ангара. Ружье он держал как дубину, угрожающе занеся приклад. За его спиной маячили двое мальчишек с Калашниковыми. Лица бледные, перепуганные, но пальцы решительно стискивают автоматы. Вон даже костяшки побледнели, стволы гуляют туда-сюда. Стоит кому-то дернуться, и…
Перед Димкой сгрудились десятка полтора парней постарше, лет по шестнадцать. У нескольких в руках палки; один, в форменном школьном пиджачке с обрезанными рукавами, надетом на голое тело, воинственно размахивал топором. Топор был целиком выкрашен в красный цвет. «С интернатского пожарного щита, – сообразил Казаков. – Ну вот, началось…»
– А ну стоять! – хрипло прокаркал Колосов. – Еще шаг – и прикажу стрелять, я не шучу!
– Да слабо те в коленках, чмо! – ответствовал владелец топора. – У твоих марамоев сопливых, небось, и автоматы на предохранителях! Да и обо…утся они стрелять!
Гопники за его спиной возбужденно загомонили, надвинулись. Мальчишка справа от Димки побледнел еще больше и вскинул к плечу автомат. В глазах Колосова мелькнула растерянность, но с места он не двинулся.
– А ну, падла, обернись – посмотрим, кто тут обо…тся!
Голубев. Всего на пару секунд он отстал от Казакова, и вот теперь стоял, широко разведя ноги и уперев приклад пулемета себе в живот. Ствол РПД смотрел поверх крыши ангара, в веселенькое голубое небо.
– Смотрите, ребят, еще один гребаный Рэмбо! – заржал вожак с топором. – А ну дай сюда, а то очко порву нах…! – И шагнул навстречу Голубеву. Уверенно шагнул, нисколько не сомневаясь в том, что тот подчинится, бросит пулемет и вообще – уберется с поля боя на полусогнутых.