Третий - не лишний! Книга 2

Славачевская Юлия

У меня перехватило дыхание и задрожали меленько руки и ноги.

Эмо чувствовал при этом гордость и наслаждение. И готов был меня изводить, не давая разрядки, всю ночь напролет. После часа пыток военнопленной, запрещенных Женевской Конвенцией, я не выдержала и сдалась. Просто не было сил. Его длинные пальцы и дивный по умениям язык играли на мне стаккато, как на концертном рояле. От малейшего прикосновения все мое тело вздрагивало, словно от удара током. Под конец я сломалась и даже начала со слезами умолять.

Долго

это делать не пришлось. У мужей глаза потемнели от желания, в них разгорелся огонек интереса.

– Говоришь, фантазия у нас плохая? Не работает?
– потирая лоб, с нехорошей задумчивостью произнес Фил. В его голосе чувствовалась определенная сексуальная хрипотца.
– А ну-ка, садись на меня сверху! В жизни не помешает получить немножечко волшебства.

Это он о нем? Для меня волшебство - это когда я не замужем, одна, и даже кота в квартире нет, а я свободно лежу на диване и смотрю телевизор!

Согнув колени, и тесно прижав бедра к своей груди. Филлипэ улегся на спину и насадил меня сверху, спиной к нему, уперев свои ступни мне в районе лопаток:

– Дерзай!

Ощущения были довольно странные: поза действительно необычная. В это время подошел Мило и стал напротив меня, горделиво выпячивая свой мужской отросток. Ну да, ну да, куда ж бедному крестьянину податься!

Что могу сказать? Странно, необычно, но не фонтан... Чего-то не хватает - моего жгучего возбуждения, наверно.

Словно физкультурой в спортзале занимаюсь - скучно, муторно, но надо...

Супруги, руководствуемые задачей дожать бедную хрупкую девушку до экзистенциального кризиса, продолжили перечень странных и необычных поз.

Я в ту ночь скакала на Мило, когда он сидел на краю, а мои ноги упирались в балюстраду балкона, пока меня сзади стоя брал Филлипэ. Восторга опять же не было. Ну не гимнастка я! И не акробатка. И это больно, особенно сзади! Для таких экспериментов нужно заказать жестяной... ну или дубовый анус. Нормальным людям кайфовать от такого не под силу.

Потом меня смазывали и лечили. Дали часа три или четыре поспать. Потом уложили в противоположном Филу направлении на него сверху. Фил держал меня за руки, а Эмо, наклонившись, использовал мой рот...

Скажу честно, ни малейшего удовольствия я так и не испытала. Того бешеного оргазма, после которого можно упасть в обморок и умереть счастливой. Проникновение не то, угол наклона или мое состояние напряжения были в том виноваты - не знаю. Но не то. Как-то все происходило без страсти, без огонька, где-то механистически. Все равно что кофе без кофеина - вид правильный, одуренно знакомый аромат и вкус похож, а результат абсолютно не вставляет.

Когда мужья предложили мне вернуться к старой, испробованной временем схеме, я готова была их расцеловать. Так что полтора часа спустя и потеряв впустую бездну- нервных клеток, меня пристроили на Фила лицом к лицу и бесконечные энерджайзеры мужского пола наконец

дали мне то моральное и физическое удовлетворение, которого я хотела. Когда два тела обнимают третье в невыразимо бережном слиянии, когда сердца бьются в унисон. Когда глаза одного - отражение глаз второго.

Но и тут, чтобы впредь я не жаловалась, внесли разнообразие. Мои колени развели настолько широко, что я лежала на Филе в позиции распятой бабочки, с коленями, развернутыми на сто восемьдесят градусов. И, придерживая мои колени сзади и не давая развернуться, сзади легколегко, нежно, меня брал Эмилио.

Получается, на Филе я двигалась сама, понуждаемая движением Эмо.

Нашли тантристку, блин! Да я такую развратную позицию только на фотках храма бога Камы в интернете видела!

Я невольно всхлипнула, так стало себя жалко.

– Что-то случилось, маленькая?
– нежно спросил Эмилио, притягивая меня к себе за бедра.

И только я хотела ему поведать о том, что ласковые покусывания могут плавно перейти в страстное откусывание, как...

Неожиданно за окном пронесся звук свирели, резкий и заунывный. Жалобный наигрыш брал за живое, это был словно пронзительный крик о помощи, гулкая жалоба в ночи.

– Кто-то умер?
– передернула я плечами.

Тут незатейливая песенка спустилась на тон ниже и меня мгновенно поставили по стойке смирно и начали быстро одевать, причем в мужское платье.

– Еще раз спрашиваю, - я растерянно переводила взгляд с одного мужа на второго, а те в промежутках между моим облачением еще успевали и сами на себя что-то натягивать.
– В доме кто-то умер?

– Нет, - коротко ответил Эмилио, застегивая на мне колет и опоясывая талию ремнем.
– Но если мы не поторопимся, то может...

– Кто?
– испугалась я. Хоть я, конечно, и не была близко знакома со всеми здешними обитателями...

– Мы, - односложно ответил Филлипэ, быстро заплетая мне косу и запихивая ее под широкополую шляпу.

Нет, ну нас-то я точно знала близко, а потому стало как-то неприятно и тревожно...

– А?..
– начала я расспросы по-новой, когда меня бережно усадили на кровать, а сами начали играть в свои игрушки.

– Маруся, - зыркнул в мою сторону- мгновенно посторожевший мужчина, даже отдалено не напоминавший всегда мягкого и обходительного Эмилио.
– Помолчи!

Безусловно, можно было растопырить пальцы китайскими палочками и стать в позу кактуса, но я точно знаю, когда нужно действительно заткнуться и слушать тех, кто лучше знает о том. что происходит. Дайвинг не прощает малейших оплошностей.

Когда я сбилась со счета, сколько ножей, кинжалов и всевозможных метательных дротиков, и звездочек было распихано и рассовано по карманам, голенищам, рукавам, за пазуху, за пояс; глубже, чем за пояс; еще глубже, чем за пояс... рядом со мной раздался загробный голос: