Третий – не лишний!

Славачевская Юлия

Под этим напором я открывалась все больше, отдавая и теряясь в них, словно мягкой бархатной перчаткой обнимая их с двух сторон, чувствуя тонкую перегородку между двумя мужчинами и сходя с ума от этого соседства.

Спрашивается, во что они меня превратили? Я никогда не желала любви втроем, зачем?

А теперь не

могу осознанно им отказать, почему?

Вперед-назад, вперед-назад. Мягкая перчатка влагалища стимулируется с двух сторон: сверху стонет и рычит Фил, вколачиваясь на всю длину, внизу уже хрипит Эмо, который изнывает от невероятных ощущений не хуже меня. А под нами колышется ветром море.

Про такое говорят – чистой воды безумие! Я расслабилась между двумя мужчинами, отдаваясь им самозабвенно и невольно вскрикивая, когда чьи-то зубы больно прикусывали грудь или плечо, или урча от удовольствия, когда сладкие языки зализывали укусы, а волшебные пальцы помогали языкам. Я медленно уплывала в нирвану, закатывая глаза, а в меня врастали, проникая под самую кожу, два странных аристократа с нецивилизованной планеты с дикими обычаями и варварской культурой.

Вперед-назад, вперед-назад...

Под конец Филлипэ, не выдержав, глухо зарычал и ускорил толчки, заставляя меня то почти соскальзывать с Эмо, то насаживаться на всю его могучую длину. Это было сильно, почти больно и невероятно эротично.

Аметистовоглазый притянул мою голову и смял мои губы в то время как синеглазый собственнически обхватил мои бедра и его проникновения стали глубже, весомей. Он уже вскрикивал, непереставая, мое имя и врезался в меня почти грубо. Я шипела от боли и стонала от удовольствия, я ругалась и плакала от счастья. Запахи тел Эмилио и Филлипэ дурманили, взаимно дополняясь. Это были легкий цитрус, можжевельник и свежий морской ветер, кардамон и перец с терпким послевкусием полыни. Надо всем летал

мой легкий запах фиалок и гиацинтов.

Внутри меня сворачивал кольца змей оргазма, когда супруги окончательно сорвались и, насаживая меня, как ненормальные, стали вырывать из рук друг друга, до синяков, до звериного рычания утверждая соперничество. И от этого запала, обилия тестостерона, сексуального дележа самки я неожиданно получила сильнейший в своей жизни оргазм, втягивая в него непокорных соперников, примиряя их на моем и в моем теле. Скрепляя их непонятные мне узы.

Пока они были во мне, я орала. А потом орать уже не имела сил, и меня просто имели по-тихому, вовремя затыкая возникающие возражения то пряником, то поцелуями, а то и чем поувесистей.

Не знаю, сколько это длилось, сколько раз, оберегая тело, меня смазывали и брали вновь. Для меня не подлежало сомнения, что знакомство с родственниками Эмо мне предстоит враскоряку, но остановить это безумие я все равно не смогла и безо всякого стерци. Уже расслабленно закатывая глаза, я все еще слышала самцовое рычание, постанывание и чувствовала мерные толчки внутри.

До меня дошло, почему в этом мире жены-иномирянки тихи и молчаливы. Их просто затрахивают до состояния трупа! Вот и вся хитрость. А то – устои, правила... Нет никаких правил, одна жестокая правда: трахай, пока шевелится!

И я собиралась слегка поменять расклад наших сил... Но это уже совсем другая история...

_______________________________________________

[1] Валерий Золотухин «Разговор со счастьем». Песня из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию»

[2] Цитата из мультфильма «Барон Мюнхгаузен».