Третий Рейх. Гитлер-югенд
Шрифт:
Еще одной дополнительной мерой, преследовавшей примерно те же цели, стало принятие «Постановления о защите германского народа». Этот документ позволял НСДАП совершенно легально бороться с политическими противниками и соперниками, закрывая их газеты и журналы, запрещая митинги и демонстрации, как «угрожающие общественной безопасности и правопорядку» [25] . Одновременно с этим кадры полиции постепенно заменялись национал-социалистами, осознанно и целенаправленно проводилась политика индивидуального террора по отношению к врагам партии. Фактически происходила «легальная революция», достигшая кульминационной фазы 27 февраля 1934 года. Пожар в здании Рейхстага позволил пропагандистам национал-социалистической партии открыто заговорить об антинародном и антиправительственном заговоре коммунистов [26] . За пожаром последовала целая волна арестов и террористических актов, организованная национал-социалистами. Через короткое время после этого была запрещена социал-демократическая партия, а прочие соперники НСДАП поспешили уступить ей дорогу, самораспустившись еще до конца мая.
25
Verordnung des Reichspr"asidenten zum Schutze des deutschen Volkes. Vom 4. Februar 1933 // Reichsgesetzblatt. Teil I; Berlin, 1933. № 8 (06.02.1933).
26
В
Таким образом, к концу весны между Гитлером и неограниченной властью над всей страной продолжал стоять лишь престарелый фельдмаршал. Впрочем, к этому времени он уже попал под влияние нового канцлера, уверился в его благонадежности и практически не вмешивался в его дела [27] . Да и возраст Пауля фон Гинденбурга не давал ему работать в полную силу; в октябре 1933 года главе государства исполнилось 86 лет. К лету 1934 года здоровье рейхспрезидента серьезно пошатнулось.
27
Мало того, со временем Пауль фон Гинденбург стал даже поддерживать многие инициативы Гитлера, будучи уверен, что они направлены единственно только на благо Империи. После событий «Ночи длинных ножей» он официальной телеграммой поздравил Гитлера с «победой над изменниками» и выразил ему благодарность за решительные действия. (Подробнее см. Энциклопедия Третьего Рейха. М., 1996. С. 159–161.)
Чем более беспомощным становился Гинденбург, тем теплее и заботливее к нему относился Гитлер, тем больше он старался проявить свой пиетет перед престарелым полководцем — одним из наиболее популярных и заслуженных политиков Германии.
Долгожданный для вождя НСДАП миг настал 2 августа 1934 года, когда, как сообщили немецкие газеты, «рейхспрезидент, генерал-фельдмаршал фон Гинденбург <…> вошел в вечность» [28] .
Благодаря умелой пропаганде и подчеркнуто почтительному отношению к Гинденбургу Адольф Гитлер выглядел в глазах общественного мнения продолжателем дела покойного президента. Все силы Министерства просвещения и пропаганды были направлены на то, чтобы насадить в умах немцев идею о неизбежности и закономерности перехода власти от Гинденбурга к Гитлеру Пропагандисты старались не зря: на следующий же день вышло в свет постановление «О проведении народного референдума о верховной государственной власти» [29] . Сам референдум планировалось провести 19 августа. Граждане Германской Империи должны были выразить свое отношение к «Закону о верховной государственной власти» [30] , согласно которому вся власть должна была оказаться в руках рейхсканцлера Адольфа Гитлера, а пост рейхспрезидента объединялся с постом канцлера. Эта квазидемократическая инициатива новых правителей Германии призвана была не более чем «подсластить пилюлю» тем жителям страны, которые продолжали по инерции воспринимать ее как демократическое государство. В реальности все было решено уже 1 августа, когда президент еще находился на грани жизни и смерти, а лидеры нацистов уже подписывали закон о передаче власти в руки главы НСДАП. Этот документ вступал в силу со смертью фон Гинденбурга, которой так терпеливо ожидали его политические наследники [31] .
28
Reichsgesetzblatt. Teil I; Berlin, 1934. № 88 (02.08.1934).
29
Verordnung zur Durchf"uhrung der Volksabstimmung "uber das Staatsoberhaupt des Deutschen Reichs. Vom 3. August 1934 // Reichsgesetzblatt. Teil I; Berlin, 1934. № 93 (03.08.1934).
30
Gesetz "uber das Staatsoberhaupt des Deutschen Reichs. Vom 1. August 1934 // Reichsgesetzblatt. Teil I; Berlin, 1934. № 89 (02.08.1934).
31
Вице-канцлер Папен на этом заседании правительственного кабинета не присутствовал, но Гитлер поставил под новым законом и его подпись. (См.: Штурм власти. С. 177.)
Впрочем, все видимые приличия были соблюдены. Преемники покойного маршала надели соответствовавшую случаю маску скорби. Вышедший сейчас же после кончины Гинденбурга «Траурный указ» был, конечно, составлен заранее, но отвечал всем требованиям ситуации. Во всех населенных пунктах приспускались флаги, отменялись публичные представления и концерты, государственные служащие носили на левой руке черную траурную повязку [32] . Траур продолжался четырнадцать дней: Германия прощалась с человеком, ставшим символом могущества Германской Империи, гарантом сохранения стабильности и традиций. В момент, когда гроб опускался в могилу, на всех предприятиях Империи замерла работа, прекратил движение транспорт. Все это было спланировано Гитлером и его соратниками. Единственным, что заставляло их беспокоиться, были возможные волнения в народе и армии. Не желая оставлять для этого ни малейшего повода, Имперское правительство подготовило «Обращение к германскому народу», опубликовав его во всех газетах [33] .
32
Trauererlass zum Ableben des Reichspr"asidenten von Hindenbuig. Vom 2. August 1934 // Reichsgesetzblatt. Teil I; Berlin, 1934. № 90 (02.08.1934).
33
Kundgebung der Reichsregierung an das deutsche Volk! Vom 2. August 1934 // Reichsgesetzblatt. Teil I; Berlin, 1934. № 92 (02.08.1934).
Это обращение преследовало несколько целей. С одной стороны — следовало выразить почтение по отношению к умершему, показать значимость его заслуг перед Родиной. С другой — разделить народную скорбь, еще раз продемонстрировать близость народа и власти. Главная же задача заключалась в том, чтобы показать преемственность власти, непосредственную близость фон Гинденбурга к национал-социалистам: «30 января 1933 года он открыл молодому национал-социалистическому движению ворота Империи. <…> В нем воплотилось то глубинное примирение, которое наступило 30 января 1933 года между Германией вчерашнего и завтрашнего дня <…>: классы и сословия объединились под знаком национал-социализма в прочную, неразрушимую народную общность» [34] . Отдельно Имперским военным министром фон Бломбергом [35] был подготовлен «Указ вермахту» [36] . Этот указ был просто необходим, особенно если учесть невероятную популярность президента Гинденбурга как главнокомандующего. Основной целью указа было
34
Ibid.
35
Бломберг (Blomberg), Вернер фон, (1878–1946), генерал-фельдмаршал германской армии, военный министр. Принимал участие в I мировой войне (в качестве офицера Генерального штаба). С января 1933 года — министр рейхсвера. С 1935-го — военный министр. С мая 1935 года — главнокомандующий вооруженными силами. В феврале 1938 года был скомпрометирован в результате дела Бломберга — Фрича и отправлен в отставку. После поражения Германии привлечен к суду Международного военного трибунала в Нюрнберге, как один из руководителей вермахта. Умер в тюрьме во время следствия. (Подробнее см.: Энциклопедия Третьего Рейха. C. 75–78.)
36
Erlass an die Wehrmacht // RGBl. Teil I. Berlin, 1934. № 92 (02.08.1934).
В целом, исходя из текста этих двух документов, можно заключить, что усилия пропагандистов НСДАП были направлены на возможно скорейшую канонизацию Гинденбурга как «предтечи» Гитлера. Особенно важную роль в этом деле сыграло опубликованное 12 августа завещание рейхспрезидента [37] : «Мой канцлер Адольф Гитлер и его движение позволили германскому народу совершить исторический решающий шаг к внутреннему единству, поднявшись выше всех классовых разногласий и различий социальных условий. Я покидаю мой германский народ с твердой надеждой, что мои чаяния, которые сложились в 1919-м и постепенно зрели до 30 января 1933 года, будут развиваться до полного и окончательного осуществления исторической миссии нашего народа» [38] . Всего через несколько дней после своей смерти Пауль фон Гинденбург превратился из реального человека в символ, обладающий теми чертами, которые ему сочли нужным придать специалисты из министерства народного просвещения и пропаганды. О трениях между ним и Гитлером уже никто не вспоминал.
37
Единственной серьезной ошибкой пропагандистов НСДАП была столь длительная (полторы недели) задержка публикации завещания. Это позволило противникам Гитлера заявлять о его фальсификации. (Впрочем, весьма похоже, что так оно и есть: стиль завещания явно сходен со стилем «Обращения к немецкому народу».)
38
Энциклопедия Третьего Рейха. М., 1996. С. 161.
Последним, что оставалось совершить новому правителю Германской Империи, была легитимизация полученной власти. Этой цели и должен был служить уже упомянутый всенародный референдум. Сама идея такого мероприятия принадлежала лично Адольфу Гитлеру [39] , здраво рассудившему, что его позиция станет прочнее, если бразды правления будут вручены ему народным волеизъявлением. Бюллетень для голосования содержал текст двух документов: «Указа рейхсканцлера об исполнении закона о верховной государственной власти» и «Решения правительства о проведении народного референдума». В нижней трети бюллетеня был напечатан вопрос: «Согласен ли ты, германский мужчина, и ты, германская женщина, с нормой этого закона?» [40] , под которым располагалось собственно поле для голосования. Голосование было обязательным: не желавших принимать в нем участие партийные активисты приводили на избирательные участки насильно [41] . Штурмовики патрулировали улицы, задерживая и принуждая принять участие в референдуме всех, у кого на лацкане не было специального голубого значка, выдававшегося всем проголосовавшим. Вероятно, некоторым из тех, кто не хотел носить подобное «украшение», пришлось проголосовать дважды, однако число их было невелико, так что лишние голоса «против» не повлияли на общую картину. Рейхсканцлер был популярнейшей фигурой, и за одобрение закона, передававшего в его руки всю полноту государственной власти, проголосовало примерно 90 % немцев.
39
Erlass des Reichskanzlers zum Vollzug des Gesetzes "uber das Staatsoberhaupt des Deutschen Reichs vom 1. August 1934. Vom 2. August 1934 // RGBl. Teil I. Berlin, 1934. № 91 (02.08.1934).
40
RGBl. Teil I; Berlin, 1934. № 93 (03.08.1934).
41
Штурм власти. C. 177.
Результаты голосования были в высшей степени удовлетворительны, но руководство НСДАП, стремясь закрепить полученный результат, уже 20 августа приняло закон, изменявший формулировку присяги в соответствии с интересами партии. Теперь каждый военнослужащий клялся хранить верность не народу и Отечеству, а Адольфу Гитлеру лично: «Я приношу перед Богом эту святую клятву: я клянусь безоговорочно подчиняться вождю Германской Империи и народа, верховному главнокомандующему вооруженных сил Адольфу Гитлеру и, как храбрый солдат, всегда готов пожертвовать собой». Подобная клятва верности была разработана и для государственных служащих: «Я клянусь: я буду верен и послушен вождю Германской Империи и народа Адольфу Гитлеру, уважать законы и добросовестно выполнять мои служебные обязанности, да поможет мне в этом Бог» [42] .
42
Цит. по: Кормилицын С. Смерть Пауля фон Гинденбурга // Вестник всеобщей истории. Вып. 2. СПб., 1999. С. 50.
Это было уже серьезно: игра «в темную» подошла к концу. Не желавший давать такую присягу мог забыть о своей профессии. Ему не было места среди государственных служащих, среди тех, кому предстояло стать непосредственными исполнителями воли нового режима. Естественно, что это едва ли не в первую очередь касалось школьных учителей и вузовских преподавателей. Они должны были присягнуть на верность НСДАП и лично Адольфу Гитлеру. При этом многие из них присягали дважды — один раз — как должностные лица, а другой — как члены НСДАП, так как каждый, вступающий в ее ряды, произносил следующие слова: «Я клянусь в непоколебимой верности Адольфу Гитлеру, клянусь в беспрекословном послушании ему и руководителям, которых он мне назначит» [43] .
43
Цит. по: Кормилицын С. В. Некоторые методы политизации в Третьем Рейхе // Герценовские чтения 1998 года. Актуальные проблемы социальных наук. СПб., 1998. С. 86.
В верности Гитлеру клялись члены партии, Гитлер-югенд и СС, Имперские министры, члены правительств отдельных земель, военные, чиновники, врачи, полицейские, землемеры. Как только слова присяги были произнесены, канцлер мог более не опасаться за лояльность своих подданных: нарушение клятвы противоречило германскому национальному характеру, поэтому немцы, принесшие ее, не на словах, а на деле были верны своему вождю. Позиции НСДАП в этом плане оказывались просто неуязвимы.
Дождавшись своего часа, Гитлер стал единовластным правителем Германии. Наступила эпоха больших реформ.