Третий шанс
Шрифт:
– Рабочая причина тоже была, - перебила я. – Но не единственная и даже не главная. Она мне тогда много чего про тебя вывалила пакостного, я, может, и не поверила бы, но письмо это… Я же не знала, что вы какая-то там родня и что она тоже могла быть в Новом Осколе тогда. Подумала, что даже если и стащила, это было уже в Питере, а значит, ты мне соврал, что его не получил.
– Юлька… - он стиснул меня так, что я пискнула по-мышиному. – А знаешь, может, ты и права. Может, и правда стоит ей открытку отправить. От нас обоих. Если бы она тебя не заставила…
–
– Если б ты не приехала в аэропорт… Знаешь, - Димка неожиданно передвинул меня так, что я оказалась между его разведенными ногами, запрокинув голову ему на грудь, - мне хочется думать, что все это было не случайно. Что рано или поздно мы все равно встретились бы.
Мне страшно нравилось, когда он обнимал меня сзади, прижавшись всем телом. С того самого первого раза, под кустом сирени. А что мы тогда вытворяли перед зеркалом…
Я с сожалением посмотрела на висящее на стене – маловато будет.
Юля, угомонись, в твоем возрасте люди уже столько не трахаются и такими безобразиями не занимаются.
А кто сказал, что мы взрослые? Мы сейчас продолжаем с того места, на котором остановились семнадцать… почти уже восемнадцать лет назад. И, кстати, чья-то рука как раз пробирается к тому самому месту.
– М-м-м… Морозов…
– Что не так?
– он прихватил зубами мочку моего уха.
– Все так… очень даже так. Только тесно здесь. И это… видно плохо.
– Ты что, в цирк пришла?
– Угу. Такой, знаешь, порнографический цирк, - я сжала ноги, поймав его руку. – Я, наверно, извращенка. Люблю подсматривать, как красивые мужчины трахают красивых женщин. Нет, как один конкретный красивый мужчина трахает одну конкретную красивую женщину. А ты не любишь?
– Одну конкретную? Очень даже люблю. Юль, мы с тобой конкретные извращенцы, да? Бедные эти самые, конкретные, за которыми мы подглядываем.
– Чего это вдруг они бедные? – возмутилась я, прикидывая, не слишком ли крепко стиснула ноги. – Они тоже извращенцы, им нравится, что за ними подглядывают. Еще неизвестно, кому больше нравится, нам или им.
– Тогда, может, с них за просмотр порно деньги брать? Ну раз они не бедные?
– Слушай, - фыркнула я, - ты что-то путаешь, дядя. Это мы им должны за просмотр, а не они нам.
– У меня другое предложение, - Димка пробился через плотину таким глубоко…мысленным движением, что я аж взвизгнула. – Устроить группенсекс. Пусть все на всех пялятся, все друг друга трахают, и никто никому не будет должен. Взаимозачет.
– Принято единогласно, - я вывернулась и встала. – Кстати, твое голосование само по себе лютое порно.
– Стоять! – строго приказал Биг Босс и потянулся за полотенцем.
– Это ты кому? – уточнила я. – Мне? Или… ему?
– Тебе. Его уговаривать не надо. У него на тебя охотничья стойка.
– Хорошая собачка, хорошая. Давай за ушком почешу.
– Ну ты, Юлька, и пошлячка, - расхохотался Димка, пока я гладила собачку и даже от избытка чувств поцеловала… в носик.
– Ой, кто бы говорил,
– А ты хочешь послушать? Посмотреть мало? Да легко.
Выбравшись на коврик, он быстро вытерся, потом взял другое полотенце и замотал меня в него, попутно рассказывая в самых красочных и сочных выражениях, что они с собачкой намерены сделать с крольчихой, которая попалась в капкан. Подхватил прямо так, в полотенце, на руки и вынес из сауны. Посмотрел, что-то прикидывая, на лестницу и понес в гостиную.
– Что, у вас с собачкой все силы в пиз…ж ушли? – скептически поинтересовалась я, обнимая его за шею. – Подъем не осилите?
– Нет, просто так быстрее. К тому же эти поверхности мы еще не освоили.
– Все равно за резинками придется идти.
– Обижаете, мадам, мы с собачкой предусмотрительные, - Димка вытащил коробочку из-под диванной подушки.
– И когда только успели? – удивилась я.
На этом диалог сам собой свернулся. То есть процесс обувания я еще прокомментировала нетерпеливым «ну быстрее», а дальше все свелось к невнятным междометиям и прочим примитивным звукам. Диван оказался страшно неудобным, подушки, из которых он состоял, так и норовили выползти из-под нас и в итоге съехали на пол, а мы – на них.
Но все это было такой мелочью по сравнению с удивительным чувством наполненности – и не только в грубом физическом смысле… хотя и в этом тоже. Когда-то мне удалось выкинуть Димку из головы, и я думала, что все прошло. Вот только тело тосковало, а душа томилась. Я словно была каким-то… недоделком с черной дырой внутри. И вот сейчас он снова захватил меня всю: мысли, сердце и… ну да, буквально заполнил собою так, как мне было нужно, как хотелось. То тройственное чувство завершенности, целости, которое я напрасно пыталась найти в своих непристойных фантазиях, похоже, было связано для меня только с ним.
Да ладно, чего уж там притворяться. На самом деле я так и не смогла разлюбить его, несмотря ни на что. Просто это пряталось где-то очень-очень глубоко, терпеливо дожидаясь своего часа. Иначе вряд ли получилось бы ответить так легко и естественно: «И я тебя», когда услышала на самом пике сияющей судороги, словно с другого края вселенной:
– Люблю тебя…
Глава 36
Дима
Юлька давно спала, положив голову мне на плечо, а я все лежал и улыбался, как дурачок, глядя в потолок.
Мне ведь это не послышалось? Она ведь правда это сказала?
Осторожно вытащил затекшую руку, Юлька пробормотала что-то во сне, повернулась на другой бок, спиной ко мне.
Вот так мы и спали тогда – ложечки в коробочке. Я проваливался в сон, крепко обняв ее, вдыхая запах волос, а когда просыпался, они щекотали мне нос. Ровно две недели. Четырнадцать дней и четырнадцать ночей – не считая самую первую, когда заснули уже под утро.
Вспомнилось вдруг, как тем утром ехал домой от Ларки. К Юле. Чувствовал себя сволочью перед обеими. Но вдруг представил, что приду, а Юльки нет, и стало страшно.