Третий сон

Пальчиков Дмитрий

Гордон закурил, по привычке предложил сигарету Конраду, а тот лишь отмахнулся. Никогда он не любил курево. Наверное, просто не понимал в чем смысл. Отдохнуть и поговорить можно было и так, а чем подорвать здоровье, находилось и без сигарет.

Гордон молча курил, а Кэссиди думал. Думал о том, что немного слукавил товарищу. Причина его отрицательного отношения к «Железной Воле» была несколько глубже, нежели несколько погибших гражданских.

От хмурых мыслей отвлек окрик:

– Привет, мальчики! – Гордон поднял взгляд. Это была Вайлет. Она приближалась к клубу, цокая на своих неизменных пятнадцатисантиметровых шпильках по грязному асфальту. Несмотря на тёплую погоду, девушка

красовалась в леопардовом полушубке. Длинные русые волосы собраны в тугую косу, немного не достающую до пояса. Яркий макияж на взгляд Конрада только отталкивал. Без ярко-красной помады и стрелок, делающих взгляд «лисьим» внешность девушки можно было даже назвать милой. – О чем болтаете? Как всегда о женщинах, машинах и оружии? Ах, в случае с нашим Вильямсом еще и о новинках в киберпротезировании. Ты еще себе там ничего не поменял? – Взгляд голубых глаз остановился в районе пояса Гордона и словесный поток наконец-то прервался звонким смехом. Отсмеявшись, как ей показалось, удачной шутке, Вайлет, моментально сделав серьезное лицо, заявила Конраду. – Зайду после смены. Я приготовила кое-что вкусненькое специально для тебя, а то питаешься неизвестно чем. Так и до язвы недалеко. Ничего не хочу слышать. Все, все – я убежала. – И, чмокнув до сих пор не успевшего проронить и слова Кэссиди, девушка скрылась в недрах ночного клуба.

Гордон затушил окурок, выкинул его в стоявшую рядом урну и только после этого спросил:

– И что это было?

– Сие тайна велика есть. Даже для меня.

Кэссиди еще немного постоял с Вильямсом, и сославшись на скорое начало смены и ограниченный запас мочевого пузыря, отправился в клуб, дабы морально подготовиться к началу смены и вообще обдумать тщетность бытия.

Делая свои дела, Конрад услышал странный шум. По началу он не слишком обратил на это внимания, мало ли очередной забулдыга буянит в зале, жаждая получить зрелищ. Такие персонажи бывают на каждой смене и являются любимым развлечением команды охранников. Есть даже небольшое соревнование, кто дальше выкинет буяна. Если присмотреться к асфальту у входа в клуб, можно увидеть едва заметные метки – результаты бросков. Первенство в этом деле, кстати, было за Гордоном Вильямсом.

Но в тот момент, когда Кэссиди мыл руки, раздался выстрел. Кто-то завизжал. Уже на бегу вытирая руки о костюм, Конрад расстегнул кобуру. Аккуратно приоткрыв дверь и ничего подозрительного не заметив, вытащил пистолет и, пригнувшись, выскользнул в коридор. Там добрался до входа в зал и стал осматриваться. А картина открылась следующая: пятеро вооруженных людей, одна женщина и четверо мужчин. Двое из пятерки тащат под руки третьего. Тот, похоже, без сознания. Левый бок и нога обильно залиты кровью. Парню досталось. Здоровяк, не занятый ношей, явно лидер. На вид истинный ариец. Высок, голубоглаз и светловолос. В руках пулемет, направленный на валяющегося на полу, подвывающего и сжимающего кровоточащую ногу начальника смены.

«Интересно есть ли у него крем, заживляющий пулевые ранения?» – подумал Конрад, тут же, разозлившись на себя, откинул глупые мысли и продолжил изучение нападавших. Один из поддерживающих раненого – совсем молодой парнишка, коротко стриженый ежик, худощавое телосложение. Не похож на военного, скорее какой-нибудь студент, программист или инженер. Второй – смуглый темноволосый мужчина с густой бородой и немного раскосыми глазами. У раненого голова безвольно болталась на груди, поэтому кроме крепкого телосложения отметить ничего не удалось. Переведя взгляд на девушку со снайперской винтовкой, Кэссиди негромко выдохнул, выругавшись:

– П…ц, – и крикнул, обращаясь к нападавшим. – Эй! Не стреляйте! Я выхожу поговорить!

Стволы

пулемета и снайперской винтовки развернулись на голос.

– Руки покажи.

Из-за укрытия вначале показались руки с зажатым в них пистолетом, потом и сам Кэссиди.

– Брось ствол! – приказал главарь.

Не обращая на него внимания, Конрад обратился к девушке:

– Привет, Кира.

Та изумленно вытаращила на него глаза. В них читалось одновременно и узнавание, и неверие.

– Конрад?

– Он самый…

– Эй, мудила, брось ствол, пока я в тебе лишних дырок не наделал! – срываясь на крик, сказал здоровяк, а лежащий на полу Саймон замычал от боли, будто подтверждая, что с этим человеком лучше не шутить.

–Вац, уймись, я его знаю! – Кира Тарос, так её звали, обошла лидера и, положив руку на ствол его пулемета, направила тот в пол. Здоровяк на это протестовать не стал, лишь глаза выдали недовольство. – Давно не виделись, Бизон.

– Век бы тебя не видел, Пантера, – процедил сквозь зубы Конрад.

– Злой ты, сержант, – очаровательно улыбнулась девушка.

– Есть на то причины. Что вам тут нужно?

– Пройти, не более того. Слышишь перестрелку на улице? Так вот, это по нашу душу. Скоро законники будут здесь.

И будто в подтверждение слов Киры, часть стены за спинами ворвавшихся разлетелась на куски. Все инстинктивно пригнулись. К счастью, никто не пострадал. Со второго этажа послышались крики и топот людей.

С улицы раздался голос, усиленный громкоговорителем:

– Выходите с поднятыми руками, здание оцеплено!

Здоровяк, названый Кирой Вацем, вновь направил пулемет на Конрада.

– Хватит разговоров. Либо помоги уйти, либо не мешай.

– Охранник снаружи, – кивок в сторону выхода, – что с ним?

– Был без сознания, – ответил из-за спины командира коротко стриженый парень, таким тоном, будто ему очень стыдно. – Я издалека отключил его. Пол часа отдохнет, перезагрузится и будет в норме. Если полиция не тронула, конечно.

– Так ты поможешь? – спросила Кира. Взгляд жалостливый, как у щенка. Кэссиди знал этот взгляд, знал, что там нечего жалеть. Но при этом, кивнув своим мыслям, сказал:

– Бегом за мной! В подвале есть ход, уйдем через него.

И хотел уже направиться в указанном направлении, как с пола напомнил о себе Вийс.

– Кэссиди, ты что творишь? Сдай этих ублюдков полиции!

– Заткнись! – крикнул ему командир и, подойдя вплотную, пнул попытавшегося отползти от него Вийса в голову, моментально вырубив.

Здание сотряс новый взрыв, стекла в окнах осыпались на пол.

– Его нельзя оставлять в живых, он нас сдаст… – начал было бородач, но Вац прервал его речь:

– Нет, он нам ничего не сделал. Всё, отставить разговоры, – и, обращаясь к Конраду. – Веди!

Кэссиди развернулся и припустил в сторону подсобного помещения. Там, открыв дверь, он пропустил вперед раненого, поддерживаемого парнями, Киру и вошел сам. Вац шел последним, смотря то на Кэссиди, не направит ли тот пистолет, всё еще зажатый у того в руке, на его товарищей, то на вход, в который вот-вот должны были ворваться гвардейцы канцлера.

– Туда, – указал Кэссиди на лестницу, ведущую вниз, и обойдя всех, сам первым спустился по ней. Внизу находилась металлическая дверь с герметичным затвором. Так же открыл ее, чтоб все могли пройти. Очутившись в подвале, он включил свет и пошел вдоль стеллажей, заваленных каким-то хламом. Зайдя за один из них, присел, откинул в сторону старый пыльный ковер, под которым оказался квадратный лист железа на петлях. Подцепив пальцами край люка, Конрад откинул его и немного пошатнулся от ударившего в нос резкого затхлого запаха.