Третий вариант
Шрифт:
Чтобы долго не тянуть, скажу только, что Глухарь рассказал Савелию о деле, за которое готовы заплатить… миллион долларов. Целый миллион. Если учесть, что Савелий должен получить двадцать пять процентов за посреднические услуги, то он, не задумываясь, сдал меня Глухарю, сообщив мой адрес и мою фамилию, и даже написал мне записку. За что и почему дают такие деньги, Глухарь не сказал. Во всяком случае, их дают не для того, чтобы только найти меня. Я себя не переоцениваю, знаю, сколько могу стоить. За такие деньги меня десять раз можно убить и в пыль растереть. Здесь нечто другое.
Утром
Глухарь почти не изменился. Та же сутулая фигура, тот же угрюмый взгляд. Только постарел немного, но это почти незаметно. И по-прежнему любит своих чертовых канареек. Их у него несколько клеток, словно птички создают ему необходимый фон для разговора. Меня два раза проверяли, причем так тщательно, словно это я напросился к Глухарю, а не он искал меня, отправляя в Леньки своих гонцов.
– Ну, здравствуй, Левша, – говорит Глухарь, сидя в своем кресле. – Я всегда подозревал, что ты свалял дурака тогда, у канала: чтобы обмануть наших сыщиков, разыграл свою смерть.
– Если ты такой умный, чего молчал столько лет? – спрашиваю я, усаживаясь напротив хозяина.
– А зачем кричать? Ты у нас как золотой запас. Я ведь чувствовал, что Савелий ловчит. Но до поры до времени не хотел тревожить. Думал, вызову тебя только на очень важное дело.
Ну что ему сказать? Все рассчитал правильно. И вызвал меня в нужный момент. Не люблю разговаривать с такими мерзавцами. Он скользкий, как угорь, и всегда может выскользнуть из рук.
– Зачем позвал?
– Какой нетерпеливый, – смеется Глухарь, – ты всегда меня не любил. А я вот о тебе подумал, решил вызвать на такое важное дело. Меня всегда занимало, как это ты свои убийства придумываешь. Прямо гений настоящий. А по виду не скажешь. Это ведь ты Француза убрал в Америке? У него такая охрана была, столько людей, а ты его убрал.
Я делаю движение рукой, чтобы возразить, но он лениво отмахивается.
– Не спорь. Я ведь точно знаю, что это ты. Тогда Лазарь искал тебя по всему миру. И в аэропорту ждали. А ты всех обманул. Как тебе это удалось, до сих пор не могу понять.
Он говорит, а я пытаюсь сообразить, к чему это дурацкое вступление. И, кажется, начинаю понимать, когда Глухарь наконец сообщает:
– Ко мне клиенты обратились. Очень значительные люди. Просят найти им стоящего профессионала. И деньги хорошие предложили. Огромные деньги. Неслыханные. Я сразу подумал, что настал твой черед. И поехал разговаривать с Савелием. Сказал он тебе про сумму?
– Миллион долларов? – хрипло уточняю я.
– Да, – улыбается Глухарь, – целый миллион долларов. Савелий, как только эту сумму услышал, так и подпрыгнул. И адресок твой собственноручно начертил. И записочку для тебя передал. Но, я думаю, ты на него не в обиде?
Я
– Им нужно найти одного человечка, – говорит Глухарь, – и они хотят, чтобы его нашел ты.
– Его нужно найти или… – уточняю я. И он меня понимает.
– Нет, только найти. Найти и сообщить, где он находится. Вот и все.
– И за это дают миллион долларов? – спрашиваю я, не скрывая недоверия.
– Дают, – улыбается Глухарь, – или тебе мало?
– А сколько ты хочешь из этих денег? – интересуюсь я, ожидая услышать любую сумму. Но только не тот ответ, который он дает:
– Ничего. Мне ничего. Весь миллион заберешь себе, а четверть суммы, как и положено, выплатишь Савелию.
Вот такого я не ожидал. Это уже просто интересно. Чтобы Глухарь отказался от такой суммы! Да я в это ни за что не поверю.
– Давай сначала, Глухарь, – предлагаю я. – Почему ты не берешь положенные проценты? Я ведь тебя хорошо знаю. Ты все соки готов выжать. А тут не хочешь денег. Или они платят больше? Или что-то другое?
– Дурак ты, Левша, – говорит он, – там, в Сибири, совсем мозги отморозил, ничего не понимаешь. На кой мне твои деньги, если я могу большую выгоду иметь. Это ведь ты должен понимать?
Я начинаю понимать.
– Хорошие клиенты?
– Очень, – смеется он, – вот, кажется, наконец умнее становишься. Только ты должен найти этого человечка. Как хочешь найди. А свои деньги можешь получить потом где угодно.
– Он уехал из страны, – я начинаю понимать намеки Глухаря на убитого Француза.
– Точно. Но куда уехал, никто не знает. А очень хотят знать. Они с тобой встретятся и расскажут, как его искать.
– Ты ведь знаешь, я никогда напрямую с клиентами не встречаюсь, – напоминаю я, – это не мой стиль. Они могли все рассказать и тебе.
– Это не тот случай, Левша. Им нужен этот человек. Так сильно нужен, что они готовы встретиться с кем угодно. Они его уже искали по всему миру. Хорошо искали. И профессионально. Но ничего не вышло. Вот я и вспомнил о тебе. Ты ведь любишь рассуждать про третий вариант. Или найдут, или не найдут – считают все. А ты всегда держишь в уме и третий вариант. Вот я и подумал, ты со своими выкрутасами сможешь найти этого типа и получить деньги.
– Понятно. А где его видели в последний раз? Это хотя бы ты можешь сказать?
– В могиле, – смеется Глухарь, – в гробу.
ГЛАВА 5 За шесть месяцев до событий
Николай Кондаков закончил один из самых престижных вузов бывшего Советского Союза – Московский институт международных отношений. Казалось, судьба уготовила ему прямую дорогу, тем более что его дядя работал начальником одного из самых важных управлений Министерства иностранных дел. Но все сложилось иначе. Уже в третьей своей зарубежной командировке работавший в МИДе Кондаков попался на провозе валюты. Тюрьмы удалось избежать благодаря своим связям, но из МИДа его вышибли навсегда. А заодно и прервали его кандидатский стаж в партию, без которой дорога наверх была закрыта окончательно.