Третья стихия

Симонова Мария

«Привалило же такого счастья и в такой неудачный момент!» — подумал Михаил, пытаясь загородить лицо кружкой от надвигающейся Натальи, одновременно зло глотая пиво и наблюдая из-за кружки одним глазом, как оное счастье грациозно перемещается в пространстве по направлению к его столику. Наталья была уже на полпути к цели, когда дверная портьера вновь пришла в движение, и порог переступил третий посетитель. Михаил вынужден был отвлечься от созерцания Натальи и устремил пытливый глаз к дверному проему.

Это был явно не его брат Петр. В дверях вновь стояла девушка, на сей раз незнакомая. Рука Михаила вдруг ослабла, и кружка медленно притянула ее к столу, как к надежной опоре. Михаил позабыл мгновенно о недопитом

пиве и о Наталье, а также о своем беглом брате Петре. В этот миг он поверил в Удачу, в Случайность, в Бога, в Черта, в Судьбу — во все то, что давно уже было осмеяно и предано забвению в этом полностью материально обеспеченном суперраскрепощенном мире. А между тем в минувшие века явление это было широко известно и именовалось, кажется, любовью. А в данном — редком даже по тем забытым понятиям случае — это назвали бы любовью с первого взгляда.

Новая гостья привлекала внимание исходящим от нее потрясающим ощущением неприступности, не присущей молодым женщинам последних времен (немолодым, впрочем, тоже). Вся она была точеная и резкая, словно ее время летело чуть быстрее времени окружающего ее мира. Темные зачесанные назад волосы были безупречно уложены, нежность черт странно сочеталась в ее лице с присущим скорее мужской половине рода выражением решительности. Простая на первый взгляд одежда на ней создавала впечатление безупречного стиля: светло-серый облегающий костюм с маленькой жилеткой, на ногах — серебристые ботинки. На мгновение задержавшись у двери, она обвела быстрым взглядом зал и прошла к одному из столиков.

Михаил не заметил, что поднялся и встречает ее приближение уже стоя. Она восприняла это как должное (если вообще заметила), а он просто смотрел на нее, и каждый ее шаг к нему навстречу был как один удар его сердца.

Михаил не сразу обратил внимание на такую немаловажную деталь, что незнакомка прибыла не в одиночестве: сразу вслед за ней вошел высокий мужчина в костюме космофлота Серединной Империи. Также оглядев зал, он задержал глаза на Михаиле, отчего тот вздрогнул и начал возвращаться в реальный мир: его как будто накололи, словно бабочку, на две холодные стальные иглы. Кавалер незнакомки, безусловно, не принадлежал к числу обычных ухажеров, которых можно было так запросто не заметить и безнаказанно списать со счетов.

Михаил вдруг осознал, что стоит столбом над своими кружками с пивом, и сел. Потом он подумал о Петре и довольно равнодушно посмотрел на часы: с тех пор, как он в последний раз это делал, прошло еще шесть минут. Он вспомнил о Наталье и убедился, что она его уже благополучно достигла, сидит напротив и тянет к себе за ручку его вторую кружку. Взгляд его скользнул от Натальи направо, где через два столика уселись незнакомка и ее спутник. Они обменивались тихими репликами, поджидая заказ, Уже направляющийся к ним из бара. Мужчина первым делом взял с блюда бутылку и придирчиво ее осмотрел (бренди, «Черная кровь», — издалека определил Михаил глазом специалиста).

Тут портьера на входе вновь пришла в движение.

«Посетитель косяком пошел», — подумал Михаил, узрев в дверях очередное явление — моложавого господина средних лет с фиолетовым синяком под левым глазом, зато в идеально чистом и отглаженном бежевом костюме: в каждом номере отеля имелась компактная моментальная чистка-автомат. Возродившийся, подобно Фениксу, в новом блеске герой прошагал к соседнему от них столику.

Воздух наполнился ароматом горной фиалки, когда бывшая жертва собственного героизма уселась в двух шагах от Михаила и Натальи, сдержанно их поприветствовав и не подозревая, что имеет дело с отважной бригадой своих недавних санитаров. Вступать при нем в разговор с девушкой Михаил бы поостерегся. Да и не до разговоров ему сейчас было, исключая весьма интересующую его беседу загадочной незнакомки и ее кавалера за

дальним столиком. Наталья тоже молчала, потягивая пиво и бросая на Михаила через стол недовольные взгляды: дескать, с чего это он вдруг стал такой неразговорчивый, даже комплимента даме не сделал относительно ее потрясающего платья, да еще пялится постоянно на какую-то тощую девицу, будто там есть на что смотреть. И вообще — кто к кому, в конце концов, набивался в знакомые? Примерно это в вольном переводе сказал последний Натальин взгляд. Потом она с повернула голову к благоухающему фиалками соседу и осведомилась у него с участливой улыбкой:

— Как ваше самочувствие?

— Спасибо, сейчас гораздо лучше, — с готовностью откликнулся тот, поднимаясь и пересаживаясь за их столик. — Не возражаете? — спросил он у Михаила. Михаил не ответил, да в его ответе, собственно, никто и не нуждался. «Подходящий момент, чтобы распрощаться», — мелькнула в голове у Михаила соблазнительная мысль. Пересесть бы за другой столик. Спросить у этой парочки утвердительно: «Вы не возражаете?» И откочевать от них подальше, не дожидаясь возражений.

Тут Михаил ощутил один достаточно веский повод, чтобы выйти из-за стола.

— Прошу прощения, но я должен отойти, — вставая, оповестил он соседей, уже мило щебечущих между собой о черепно-мозговых травмах и их последствиях, к самым легким из которых можно было смело отнести «фонарь» под глазом. Наталья не отреагировала вовсе, а ее новый сосед обронил победно, сопроводив реплику подсвеченным «фонарем» взглядом:

— Да-да, пожалуйста!

Покинув свой столик и свою девушку в полное распоряжение предприимчивого героя, Михаил едва не столкнулся с заказом, летящим из бара к его счастливому преемнику. Диск-официант сделал ловкий вираж, уходя от столкновения, и Михаил с трудом сдержал импульсивный порыв выхватить с него очень удачно подставившуюся на вираже бутылку шампанского (брют «Явол-Лейбл»). Не стоило огорчать мелкой местью человека, оказавшего ему, пусть даже злоумышленно, добрую услугу.

Уже на выходе из туалета, автоматически бросив взгляд в сторону золотой портьеры, Михаил увидел не кого иного, как своего брата. Долгожданный Петр Летин — межзвездный штурман и лихой контрабандист, а ныне беглый каторжник — как раз переступал порог своего родного, можно сказать, с детства питейного заведения. Одет он был непримечательно: широкие штаны и светло-зеленая вольного покроя рубаха.

Зорко осмотревшись и заприметив Михаила в дверях сортира, Петр показал ему глазами в направлении столиков. Следом за ним в заведение вошли двое мужчин и женщина, также ничем на первый взгляд неприметные. Но по цепким глазам и настороженным повадкам Михаилу сразу стало ясно, что Петр удрал со своей принудительной службы не в одиночестве.

Ограничившись скупым рукопожатием, Михаил уселся напротив Петра за столиком неподалеку от бара. Сопровождающая брата троица расположилась по соседству и сразу принялась делать заказы, вырывая друг у друга из рук электронную табличку меню. «С этими не миновать неприятностей», — с досадой подумал Михаил, косясь на оголодавшее Петрово сопровождение.

Петр сильно изменился. Собственно, и узнал-то его Михаил только потому, что ожидал сейчас его появления и был готов узнать и в гораздо более худшем состоянии, учитывая, где брат провел последние два года. Хотя выглядел он неплохо, просто показался Михаилу другим, чужим, совершенно незнакомым ему человеком. Годы скитаний за границами исследованных миров превратили самоуверенного разбитного парня — неизменного главаря и заводилу в любой компании — в крепкого поджарого мужчину с жестким взглядом; именно такими Михаил к представлял себе настоящих космических волков. Теперь же он вынужден был признать, что его брат производит впечатление сильного и опасного хищника, то есть, вот именно, — волка.