Тревога
Шрифт:
— Что случилось с ними? — Я повернулась к Ло. — Что случилось с Крисом и Корин?
— Мы с Мо держали их на мушке до приезда полиции, — сказала Ло. — Думаю, он как раз сейчас разговаривает с участком.
Ло кивнул в сторону дверей приёмного покоя, где Мо разговаривал по телефону.
— Полагаю, они застрянут там надолго, — сказал Ланс.
— Связались не с теми людьми, — сказал Рэдай. — И это стало их ошибкой.
— Правильно говоришь, — согласился Ланс.
Мо подошел
— Они под арестом без возможности выйти под залог, — сказал он. — В купе со всеми обвинениями, которые были им предъявлены, это как вишенка на торте. Учитывая, что их поймали на месте преступления, ожидается, что они признают себя виновными.
— Хантер будет рад это услышать, — сказал Ланс.
Что я испытала, когда услышала, что Крис Марк и Корин Харпер наконец-то сидят за решёткой? Испытывала ли я радость от того, что на свободу им путь заказан? Нет. Перед глазами снова и снова возникало видение Эйдена на кухонном полу, покрытого кровью.
Я давно потеряла счет времени, как давно мы сидим в приёмном покое? Ланс пытался уговорить меня пойти в кафетерий, но я не собиралась и шагу ступить из этой комнаты. В конце концов, он сдался и просто принёс мне бутерброд и кофе, которые я из вежливости попыталась съесть, но не смогла проглотить ни кусочка. Бутерброд немного затвердел, а кофе успел остыть к тому моменту, как ко мне снова обратился кто-то из медперсонала.
— Хлоя Эллисон? — с порога позвала медсестра.
Мы все дружно вскочили со своих мест.
— Вы можете пройти в палату. Он очнулся.
Мы одновременно облегченно выдохнули. Я отдала Ло бейсболку Эйдена, а потом меня снова повели по запутанному лабиринту медицинских коридоров в комнату Эйдена.
Обстановка в палате не изменилась, разве что та огромная кислородная маска, закрывающая часть его лица, отсутствовала. Вместо неё у Эйдена под носом были закреплены маленькие кислородные трубки.
— Вот мы и пришли, — любезно сказала медсестра.
Эйден открыл глаза и посмотрел на дверь.
— Привет, — сказал он.
Эйден попытался улыбнуться, но получившуюся у него гримасу сложно было назвать улыбкой.
Я прикусила губу, пытаясь сдержать слезы. Мне казалось, я успела выплакать все слезы, но, похоже, запас их был бесконечным.
— И тебе привет, — ответила ему. Присев на стул, точно такой же, как в палате интенсивной терапии, я взяла его за руку. Почувствовав, как Эйден сжал мою в ответ, я наконец смогла расслабиться.
Медсестра проверила его жизненные показатели и оставила нас одних.
— Ты в порядке? — спросил он.
— В полном, благодаря тебе.
Он на мгновение прикрыл глаза и затем снова посмотрел на меня.
— Я рад.
— Не могу с этим
— Всегда пожалуйста, — тихо сказал он.
— Лучше не надо.
— Даю тебе слово, если кто-нибудь когда-нибудь снова наставит на тебя пистолет, я снова заслоню тебя от выстрела.
Я поднесла его руку к своему лицу и поцеловала каждую покрытую чернилами костяшку.
— Я думала, что потеряю тебя, — прошептала. — Ты на полу... так много крови вокруг... мне даже страшно вспоминать об этом.
— Я в порядке, — сказал он. — Доктор тоже так сказал. Анализы хорошие, повреждений позвоночника они не нашли. Со мной все будет хорошо.
Я прижалась щекой к его руке и прикусила губу, глядя на повязку.
— Я в порядке, — повторил он. — В тебя не попали — это единственное, что имеет значение.
— Она могла промазать, — сказала я. — Ты выскочил прямо перед ней.
— Я не собирался рисковать.
Я покачала головой и хотела еще что-нибудь сказать на тему глупости его поступка, но тут в дверях появился Рэдай.
— Спасибо, дальше я сам, — сказал он медсестре, после чего подошел и наклонился ко мне. — Если что, я — твой брат.
Он подмигнул мне и посмотрел на Эйдена.
— Мда-а, Хантер, — сказал он, — хреново выглядишь.
Эйден хмыкнул, но тут же скривился.
— Сукин ты сын. — Он зашипел сквозь зубы и схватился за живот. — Не смеши меня.
— Ну, кто-то же должен сказать тебе об этом, — настаивал Рэдай. — Не думаю, что видел тебя в таком хреновом состоянии с той вечеринки прошлой весной, когда вы с Клатчем надрались и играли в диснеевских принцесс.
— О, не надо об этом, — сказал Эйден. — Меня до сих пор преследуют воспоминания о голом Клатче в бассейне, притворяющемся Русалочкой.
Рэдай хихикнул.
— Я ненадолго, — сказал он. — Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Я позабочусь о Хлое, пока ты не вернешься в строй.
— Спасибо, — сказал Эйден. — Я ценю это.
— Да не за что.
Рэдай двинулся к выходу, но в дверях обернулся. Взгляд мужчины упал на наши сцепленные руки, и он усмехнулся.
— Ничто так не говорит о любви, как отхваченная в живот пуля.
Он отвернулся и неторопливо вышел.
Я прикусила губу, не зная, как Эйден отреагирует на это замечание. Он скривил губы в полуулыбке и посмотрел на меня, но ничего не сказал.
Я держала его руку и периодически поглаживала её большим пальцем. Мы почти не разговаривали. Эйден то засыпал, то просыпался. Мы просто смотрели друг на друга. Слова были не нужны.