Трезубец Нептуна
Шрифт:
– Подождите, пожалуйста, несколько минут.
– Что там, сэр? – шепотом поинтересовался Вайт.
– Боюсь, технические неполадки, сэр, – признал Атлантида. – Обычно катера этого класса не нуждаются в человеческом внимании.
– Произошло падение шага дискретного режима, – сообщила сержант, услышав разговор. – Это может быть связано либо с неполадками, либо с локальными изменениями свойств пространства. Такое обычно случается после прохода крупной медузы, но других признаков приборы не фиксируют. Возможно, просто небольшая флуктуация.
– И
– Мы задержимся в пути на два-три часа, в зависимости от размеров флуктуации, – улыбнулась капитан Тойс, – и ничего более.
– А связь с вашей планетой у вас есть?
– Сейчас нет, но после выхода из режима я ее установлю. У вас имеется достаточно важное сообщение, чтобы загружать системы галактической связи?
– Да, леди, – кивнул миллионер. – Скажите, чьи берриториальные блоки стоят на вашем спасателе?
– Обычные блоки, больной, – отвернулась сержант.
Атлантида сразу понял – определители на спасателе поганые. Лучшие берриториальные блоки изготавливали на Земле, в Новом Конде и на Альтаире, как пышно именовалась планета рядом со звездой Эпсилон Стрельца. Блоки эти считались практически вечными, давали ошибку в доли процента и стоили дороже хорошего скутера в комплектации «люкс». Однако на многих более-менее развитых планетках также изготавливали аналогичные системы. Стоили они в десятки раз дешевле, но выводили ошибку уже в два-три процента, что при дальних бросках выливалось в несколько парсек, да еще и выходили из строя после пятидесяти-шестидесяти часов работы, начиная выдавать вместо координат полную ахинею.
– Будьте так любезны, сержант, – попросил толстяк, – сообщите на Бурахани, что у вас на борту находится владелец земной компании «Вайт и сыновья» Теплер Вайт, и он желал бы провести переговоры относительно организации на планете производства систем внепространственной ориентации.
– Патриархат не станет вести никаких переговоров с демонами иных миров, – покачала головой капитан Лиенна Тоус.
– А вы за свое правительство не решайте, – ласково попросил миллионер. – Вы сообщение отправьте, и все.
– Хорошо, – кивнула девушка, – отправлю.
– Мы будем садиться не на базу спасателей, а на главный космодром Бурахани, – сообщила космонавтка, когда катер вышел на орбиту планеты. Похоже, пока напарники находились у диагноста, она успела получить специальное распоряжение. – Учитель Алоний обеспокоен состоянием здоровья спасенного больного, и считает, что исходя из принципов гуманизма его необходимо осмотреть в центральном госпитале планеты.
– Само собой, – кивнул Вайт, поглаживая больную ногу, которая отличалась от здоровой только сохранившимися кое-где на коже темными пятнами. – Гуманизм – великое дело.
– Второму спасенному все это время придется находиться на борту катера. Патриархат не желает допускать расползания демонизма по нашей земле.
– Правительство опасается, что я мгновенно размножусь
– А кто вас знает, сэр Платон? – неожиданно поддержал требование миллионер, и уже тише добавил: – Всегда полезно иметь под рукой какого-нибудь заложника. Не беспокойтесь, вам все будет компенсировано. Обещаю.
– Спасенные, вы пристегнули ремни? – официальным тоном поинтересовалась сержант.
– Да, леди, – кивнул Вайт и снова обратился к Рассольникову: – Что необходимо «Сунгари» для взлета?
– Комплект фильтров для циклов регенерации, и сорок литров кислорода. Тогда мы сможет дотянуть до приличного космопорта и получить полную комплектацию.
Ремни врезались в плечи – спасательный катер входил в атмосферу, обдирая свои наружные панели о редкий на такой высоте воздух.
– А возвращаться обязательно? – попытался перекричать нарастающий рев миллионер.
– Нет, но перебрасывать все нужные припасы на Глушь выйдет дороже, чем отогнать катер в нормальный док! – проорал Платон, однако за шумом толстяк наверняка не расслышал и трети из сказанного.
Мониторы наружного обзора ослепли от алой пелены, спасатель трясло крупной дрожью, словно он скатывался по ступенькам длинной-длинной лестницы. В такой ситуации ни капитан, ни бортпилот не имели никакой возможности заметить неожиданно возникшую опасность и предпринять хоть что-то для ее избежания. Оставалось лишь слепо следовать по заранее рассчитанной траектории и надеяться на удачу. Именно состояние полного бессилия заставляло сержанта Лиенну Тоус крепко сжимать подлокотники кресла и шевелить губами, явно вознося молитву своим покровителям. Атлантида, относящийся к любым богам, как к объекту изучения, просто покрывался крупными каплями пота, и лишь ничего не понимающий в ситуации Теплер Вайт что-то весело напевал.
Наконец, скорость оказалась погашена до атмосферных нормативов – невидимая рука словно разом сорвала с экранов красные занавески, и далеко внизу открылось бескрайнее море.
– У вас есть океаны?! – восторженно заорал Рассольников, еще не успевший сообразить, что вместе с огненной пеленой исчез и оглушающий вой.
– Да, – кивнула сержант. – Больше половины планеты покрыто водой. Континентов два, на той стороне. Они рядом друг с другом, в некоторых местах вброд перейти можно.
– Растительность своя, или привозная?
– Земная растительность, – не стала играть в секреты космонавтка. – Зато в океанах все свое. Трилобиты, улитки крупные. Трепанги очень вкусные… Если в пост попадутся, – моментально спохватилась она.
– Рыб нет?
– Нет.
– Местных животных, значит, тоже нет?
– Нет.
– А могильники вдоль берегов идут?
– Какие могильники? – не поняла сержант Тоус.
– Вот именно, какие? – перевел взгляд на Вайта археолог. – Откуда здесь могильники, если жизнь еще не успела из океанов на сушу выйти?