Три Царя
Шрифт:
Он осознал, что убийца начинает читать его движения, когда клинок проскользил вдоль лезвия меча Дэйны и оставил жуткий порез на боку. Сырнику пришлось отступить и тело вновь заиграло красками. Он задумчиво стиснул зубы и хлопнула дымка.
— Меняйся в кого хочешь, — впервые с начала битвы, заговорила она, а после прошлась кончиком пальца по лезвию и попробовала на вкус его кровь. — Я подожду.
***
Балдур открыл глаза именно в тот момент, когда массивная груда мусора и бетона должна рухнуть на него, как сброшенный с крыши снег. Она парила в
«Это мой мир, и мне носить в нём корону», — подумал он про себя. С этой мыслью он встал и широко расправил плечи. Еще во второй визит, в эту реалию, он заметил, как словно погружается в пучину собственного сознания. В те глубины, из которых во снах вырываются наши страхи и желания. Сладкий мир здравого смысла, помноженное на абсолютное безумие человеческого мышления.
Пора было заканчивать этот цирк с бесконечными играми и реальностями. Как по велению, стены особняка сложились в прямой коридор, в конце которого была всего одна дверь. Через неё Балдур и вышел, когда увидел перед собой преграду колоссальных размеров. Он успокоился, закрыл глаза. «Этой мой мир, и я в нём царь и бог», — повторял он для себя. Он чувствовал, как Сырник сражается из последних сил, как постепенно начинает в нём гаснуть та уверенность, что питала его еще несколько мгновений назад.
«Быть может я вечно буду прокаженным, но в этом месте, всё будет так, как я прикажу!» Вдруг он ощутил, как дух змеями пополз по его левой руке, перетекая в правую. Он медленно зашагал и перешел сначала на медленный бег, а затем ускорился. Стену таких размеров снести одним ударом было не в силах даже опытным колдунам, но Балдур чувствовал, что он может. Ведь в конце концов это была не стена, а лишь барьер, что ограничивал его от…
***
Сырник выругался, а затем из дымки показался лауэрен. Молния, оставляя за собой колющий привкус озона, ударила прямиком во врага, однако как ожидалось, могильный свет принялся её тут же пожирать. Сырник в образе Миры выпрыгнул и закрутился ураганом в воздухе, держа в каждой руке по небольшой палке с острыми лезвиями на концах.
Убийце пришлось выступить навстречу. Они сошлись на клинках, однако Сырник оказался сильнее, а на его стороне было притяжение. На этот раз порез оставил он. Не глубокий, но заметный. Слегка левее ямочки на подбородке. Убийца злостно зашипела и выстрелила с пальцев могильным духом.
Копировать Миру, особенно стиль её боя, Сырнику давалось тяжелее всего. Одна из причин была тому, что в запасе у меридинки был целый арсенал умений и заклинаний. Он ни раз убеждался на своем опыте, что Мира одинаково смертоносна и непредсказуема как в ближнем, так и в духовном бою. Сырнику удалось скопировать небольшое защитное заклинание, которое смогло не поглотить, но перенаправить атаку противника в другую сторону. Этого хватило, чтобы вновь сблизиться с ней. Мира была куда проворнее и мобильнее чем Дэйна, поэтому именно ради этого Сырник обратился ею.
Одной
Мира никогда не делилась особенностями и тонкостями учения, потому что никто и не спрашивал, но Сырник заметил отличительное свойство такого боевого стиля. Опытный член сестринства, орудовал обеими руками одновременно. В то время как любители парных мечей рубили по очереди, Мира умудрялась предугадывать движения противника, нанося удар и блокируя если понадобится.
Сырник повторял это коряво, но старался как мог вывести из равновесия своего противника, синхронно атакую сразу двумя руками. Поначалу это удавалось, и ему даже посчастливилось задеть убийцу еще раз, к сожалению, не смертельно. Однако было очевидно, что его копии оставляли желать лучшего.
В конце концов женщине удалось сбить его с ног и практически обезглавить, если бы Сырник кубарем не откатился в сторону. Он инстинктивно поднялся на ноги, и тут же почувствовал, как сзади него кто-то схватил. Аури противно задергался, и когда ему удалось освободиться, он заметил, что плоть на стенах, начинает порождать первое потомство.
Сырник уронил оружие и попятился назад. Он обещал себе больше не бояться, но перед ним рождалась маленькая армия, во главе которой была жалкая копия стервятника. Тела Балдура он больше не видел, так как всё вокруг начало приобретать очертания полнейшего безумия. Он сам того не понял, как принял свою истинную форму и, упав на колено, тяжело задышал.
— Вот значит твой лимит? — купаясь в лучах собственной победы произнесла та, на этот раз вновь женским голосом. — Печально. Пора с этим заканчивать, как труп твоего стервятника дожрут, я доставлю тебя к моей госпоже. Она найдет тебе применение.
Сырник положил руку на бок, а когда посмотрел на нее, она была полна собственной крови. «Бежать», внезапно родилось в его сознании. Инстинкты трубили и барабанили сквозь адреналин битвы. Всё его бытие кричало. «Беги! Спасайся! Да, будет тяжело на душе, паршиво до конца жизни, но ты будешь жить! Беги!»
Сырник поймал себя на том, что действительно обдумывает подобный вариант, от чего ему стало настолько противно от себя. Он занёс кулак, и саданул, что есть сил по ране на боку. Резкая боль привела его в чувства и добавила злости, которую он, казалось, вновь променял на страх.
— Хватит! — холодно и угрожающе выпалила та. — Не пойдешь со мной смирно, убью, а они сожрут тебя, как и твоего хозяина.
Сырник выпрямился и раскинул руки в сторону:
— Дрын тебе в сраку, паскуда! — шерстка аури заиграла цветами, а на ладонях вспыхнули два мощных пламени. Он постепенно изменялся в размерах, достигая роста взрослого человека. — Хочешь убивать, валяй, но еще раз прокаженного назовешь моим хозяином, я тебе глаз вырву!
— Дух? Опять?
Сырник криво улыбнулся лицом Ярика, и кучерявая копна зашевелилась от колдовства.