Три четверти его души

Абдуллаев Чингиз Акифович

— У него должна была быть для этого причина, — громко произнес Дронго. Веская причина, подумал он. Англичанин, живущий на юге, вспомнил Дронго запомнившуюся фразу. Кажется, так сказал Леру, заметив влияние юга в его одежде. Причина, причина…

И третий — англичанин Чарлз Баррет. Он тоже арендовал машину в Риме, но сдал ее там же. А затем вылетел в то утро из Флоренции в Мадрид, подождал в Мадриде и сел на второй самолет в Севилью. Почему на второй? Почему не на первый? Может, О’Файолейн его сообщник? Баррет — шестидесятого года рождения. О’Файолейн — пятьдесят

пятого. Оба подходят по возрасту. Почему они так спешили в Севилью и оба не остановились в отелях?

Педро Мадос отпадает, а эти двое — О’Файолейн и Баррет — исчезли. В отелях не останавливались. Почему? Какая причина заставила их лететь в Севилью с двумя пересадками, но не остановиться ни в одном отеле? Или у них для этого есть другие места? Дронго обратил внимание, что оба летели в Севилью бизнес-классом. Вместе сидели в самолете Флоренция — Мадрид, затем с разницей в один час вылетели в Севилью. Оба довольно состоятельные люди, если позволяют себе летать бизнес-классом. При этом в Италии оба арендовали «Мерседесы», что тоже говорит об их вкусах. За ирландца заплатила какая-то компания, а Баррет платил по карточке.

Почему же они не остановились в отелях, снова подумал он. И решил позвонить. Набрав оператора, попросил соединить его с отелем «Оссидентал», где работал уже знакомый ему менеджер сеньор Тамамес. На этот раз ему повезло, менеджер оказался на месте.

— Сеньор Тамамес, — почти радостно произнес Дронго, — кажется, я опять нуждаюсь в вашей помощи. Вы ведь знаете все в этом городе.

— Не все, сеньор, но очень многое, — возразил довольный комплиментом менеджер.

— Меня интересуют два человека, — признался Дронго, — оба прилетели в Севилью бизнес-классом и оба почему-то не остановились в отелях. Может, вы мне поможете? Может, вы слышали их фамилии?

— Назовите их, и я скажу вам, знаю я этих людей или нет, — гордо заявил сеньор Тамамес.

— Первый — англичанин Баррет. Чарлз Баррет. Вы слышали о таком?

— Баррет? Нет. Никогда не слышал. Возможно, у него есть свой дом в Севилье, но я такого не знаю.

— Второй — О’Файолейн, ирландец и…

— Майкл О’Файолейн? — сразу подхватил сеньор Тамамес. — Можете не продолжать. Это великий архитектор. Его пригласила наша мэрия, он будет проектировать новый квартал на севере. У него гениальный проект, он выиграл городской конкурс.

— Почему же он не живет в отеле? — перебил его Дронго. — Ему могли дать место в лучшем отеле города.

— Нет, сеньор. Он не любит отелей. Разве вы никогда о нем не слышали? Это очень интересный человек. У него столько проектов! Он обычно останавливается в доме, который снимает для него мэрия. Если хотите, я узнаю его адрес. Он еще в городе, вчера выступал по нашему телевидению…

— Спасибо, — поблагодарил Дронго, — боюсь, что я пропустил эту интересную передачу. Большое спасибо.

Он положил трубку и посмотрел на список из трех фамилий. Мадоса он вычеркнул раньше. Теперь взял ручку и вычеркнул О’Файолейна. Остался только Чарлз Баррет. Гражданин Великобритании, прилетевший сюда из

Флоренции через Мадрид, арендовавший автомобиль в Риме и вернувший его там же за день до убийства во Флоренции. Почему тогда он вылетел из Флоренции? Можно было оставить автомобиль в аэропорту. Он в высшей степени состоятельный человек, если передвигается по миру в салонах бизнес-класса и арендует «Мерседесы». Но в Севилье в отеле не остановился. Это, конечно, ничего не доказывает, он мог снять квартиру или дом. И самый важный факт, свидетельствующий в его пользу, — он арендовал машину на свою кредитную карточку, а убийца не мог допустить такой оплошности, иначе его сразу же вычислили бы.

И тем не менее… Слишком много совпавших деталей. Чарлз Баррет. Неужели они наконец его нашли, а он сделал такую оплошность? На столь предусмотрительного убийцу это совсем не похоже. Дронго еще раз посмотрел на фамилию Баррет, выведенную на экране его ноутбука. В его списках она возникала трижды. Он глянул на часы и поднял трубку. Был уже десятый час, но в Лондоне только девятый. Доул ответил сразу.

— Я могу ошибаться, — сказал Дронго, — но один человек должен привлечь наше внимание. Чарлз Баррет, шестидесятого года рождения. Он арендовал машину в Риме за несколько дней до нашего приезда, был во Флоренции в день убийства и затем прилетел в Севилью через Мадрид, но в отелях города не останавливался. Это единственный человек, который идеально подходит. Правда, есть одно обстоятельство…

Доул ждал, что скажет Дронго.

— Баррет предъявил при аренде автомобиля свою кредитную карточку. Номер у меня есть. Получается, что мы можем его легко вычислить.

— Какой банк?

— «Риггс-Банк». Кажется, американский.

— Я все проверю, — пообещал Доул, — и завтра перезвоню. Мне тоже кажется, что убийца не стал бы так рисковать. Показать кредитную карточку — это все равно что предъявить отпечатки своих пальцев. Но такая череда совпадений тоже бывает не всегда. А какой год рождения указан?

— Шестидесятый, — ответил Дронго. — Это тоже подходит.

— Я постараюсь все выяснить, — сказал на прощание Доул, — и завтра вам перезвоню.

Дронго положил трубку и подумал, что итог его пятидневных поисков не очень впечатляет. Если выяснится, что он ошибся и в этом случае, то можно возвращаться в Италию, так ничего и не найдя.

Он вдруг почувствовал, что страшно проголодался. Было около одиннадцати часов вечера, когда Дронго спустился вниз и подошел к портье.

— Где можно сейчас поужинать? — спросил он.

— Закажите ужин себе в номер, — предложил портье, — у нас уже закрыты все рестораны и бары.

— А в городе? — Дронго почему-то не хотелось ужинать в одиночку.

— У нас есть бары, которые открыты до утра, — сообщил портье. — Если хотите, я дам вам адреса. Но это молодежные бары.

— Вы считаете, что я недостаточно молод? — улыбнулся Дронго.

— Я не хотел вас обидеть, сеньор, — испугался портье, — только должен был вас предупредить, что там бывают подростки шестнадцати лет.