Три цвета белой собаки
Шрифт:
«Быстро слетели шорты, джинсы, трусики стринги…»
Наташа неожиданно оказалась впереди. Она плыла грамотным вольным стилем, мокрые волосы облепили голову и плечи, делая ее похожей на русалку. Мы с Таней плыли брассом, но не опускали голов. Вдали пляжа маячил охранник отеля, смотрел в нашу сторону, он нас нисколько не смущал. Я остановился, было неглубоко, по грудь, притянул к себе Таню, мы начали обниматься и тискать, гладить друг друга. Наташа доплыла до буйков,
– Ну что, красивые, поехали кататься?
– Давно пора! – ответил звонкий дуэт. Мы ринулись к берегу, бултыхая воду и пугая водяных, наблюдавших за нами из глубины.
Разгоряченные, выскочили на берег, схватили одежду в охапку и помчались в мою виллу. Маячивший вдали секьюрити деликатно отвернулся, хотя было на что поглядеть: высокие стройные длинноногие газели неслись в ярком лунном свете по белому песку, размахивая своими нарядами, как знаменами. Я слегка отстал, свернул джинсы так, чтобы из кармана не выпали деньги и портмоне для кредиток.
– Крайний домик слева в первом ряду! – ориентировал я девчонок. Дверь террасы была не заперта, мы влетели в гостиную с огромным экраном, и гостьи безошибочно направились в ванную с джакузи. Хотя за ужином с честными глазами утверждали, что никогда не бывали в «Солнечном луче». Одежду мы пошвыряли на софу в гостиной.
Наташа быстро отвернула краны и, не дожидаясь, пока вода прогреется, закрыла пробкой ванну. Таня собрала кучу бутылочек с шампунем и стала по одной выливать в воду. Мы забрались в джакузи, пена еще не образовалась, и я рассмотрел ухоженные лобки: у Тани с сердечком из темных волос, у Наташи гладковыбритый. Над водой, как на эротическом фото, возвышались красивые бюсты с торчащими сосками: небольшие, как яблочки, у Тани и крупные, как дыньки, у Наташи.
Вода быстро нагревалась. Атмосфера тоже.
Когда уровень поднялся выше поддува джакузи, я нажал кнопку. Все забурлило, быстро стала образовываться пена. Мы сидели, обняв друг друга за плечи и вполне невинно целуясь в щеки, в шею, уши, плечи. Пена мощно нарастала, одновременно росло мое желание.
Наташа с головой погрузилась под воду, и я почувствовал ее губы на моем члене. Она обхватила головку и начала языком надвигать презерватив. Несмотря на возбуждение и огромное количество выпитого, удивился: откуда он взялся, зачем? Таня продолжала целовать надводную часть моего тела. Пальцами правой руки я ласкал ее клитор, а левой – соски Натальи. Она закончила процедуру одевания презерватива и начала интенсивно водить губами вверх-вниз, круговыми движениями языка лаская головку. Если бы не удивление и не мысли, как долго она сможет пробыть без воздуха, я бы быстро кончил. Водный массаж, нежная ароматная пена, умелые женские ласки вызвали эйфорию. Таня мурлыкала: «Полный кайф, ух ты! Глубже пальцы, глубже!» Правильно сделали, что отказались от десерта – мелькнуло в голове. Лучшая сладость – то, что происходит сейчас. Да и в желудке легкость, а не та вязкая тяжесть, которая появляется после мяса с десертом и вызывает осоловелость.
Наконец Наташа вынырнула, мы выскочили из ванны и стали вытирать друг друга огромными мягкими белыми полотенцами, не прерывая ласки. Пена выкатывалась за борт и растекалась по итальянскому кафелю. Большим пальцем ноги я выключил джакузи и увлек девушек в большую спальню. Мы бросились на кровать.
Я опрокинулся на спину, Наташа сдернула свой презерватив, а Таня нагнулась
Время от времени я бросал взгляд в зеркало встроенного шкафа – картина была впечатляющая, заводила еще больше. Одновременно зеркало отвлекало, тянуло в себя, запутывало: где чья рука? Нога? Это чья попа?
Я бы не смог сказать, кто лучше владеет минетом – обе были мастерицы. Почувствовав приближение blow up, я стремительно перевернул Таню на спину и вошел в нее. Она застонала и широко раскинула ноги на шпагат. Это было нечто, воистину – ночь сюрпризов на Днепре! Я приподнялся на руках, целуя Танину шею, Наташа присела на коленках сзади, держала меня за бедра, языком ласкала яички. Все было волшебно, я взорвался каждой клеткой тела!
Внезапно зажужжал телефон. Наташа метнулась к своему айфону.
– Выключи его на хуй! – заорал я, а в голове застучало: «Полный облом! Как можно так испоганить все!»
Наташа выскочила из комнаты.
– Она не может выключить, – прошептала Таня, поглаживая меня по груди и животу, – жених будет сильно ревновать.
«На его месте может быть каждый», – с неожиданной горечью подумал я. Звонок какого-то неизвестного жениха (вот идиот – ночью звонит!) малознакомой девицы меня зацепил, разбередил, расстроил.
Из дальней спальни доносилось нежное воркование Наташи.
– Хорошо хоть кончить удалось, – сказал я вслух сам себе, доставая из несессера снотворное. Запил таблетку, глядя в окно на стайку чаек, летящих к своим рабочим местам. Четыре утра. Начало светать, первые солнечные лучи выныривали из Днепра, неторопливо катившего свои воды.
Я проснулся первым. Как всегда после снотворного, резко открыл глаза, почувствовав тревогу. Сейчас, сейчас, пара мгновений, и тревога уйдет. Посмотрел на сопящую рядом Таню – щеки в разводах от туши, волосы спутались. Наташи не было слышно – она легла в соседней спальне. Вспомнил, как они всю ночь хватались за мобилки и что-то там строчили. Не выдержал, спросил, кому можно писать, если у нас тут такая насыщенная культурная программа! Женихам, ответили и посмотрели лукавыми глазами. Дескать, мы не такие, у нас все прилично, и женихи даже есть. Еще б сказали, что помолвлены. Игра в институт благородных девиц.
Пригасил растущее раздражение (это все снотворное, там куча побочных эффектов, наверное, тревога и нервность тоже побочки), глянул на часы: без семи двенадцать. Полдень, солнце шпарит вовсю. Голова на удивление ясная, тело легкое, но какое-то потное, словно покрытое маслянистой пленкой. Захотелось с разбегу забежать в Днепр и поплыть что есть сил. Сейчас так и сделаю.
Порылся в шкафу, нашел плавки, натянул. Глянул на телефон – забит пропущенными звонками: Алик наяривал, киевский партнер Алексей набирал – причем оба по нескольку раз, один звонок из Нью-Йорка от высокопоставленного дипломата… Снова всколыхнулась муть раздражения. Искупаюсь, потом буду дальше смотреть, кому я понадобился.
Вбежал в воду, спугнув уток, которые недовольно закрякали, потревоженные. Ресторан уток прикармливал, они придавали отельному комплексу уют. Поплыл, перевернулся на спину – тело блаженствовало, словно очищаясь от беспокойства и ночных похождений. По акварельно-синему небу лениво плыло одинокое облачко.
Свежий и звонкий, побежал к вилле. Девушки уже проснулись и сидели за столиком на террасе, уткнувшись в телефоны. Умытые и без укладки, они выглядели симпатичнее, чем вчера при полном параде, и уже не вызывали ассоциаций с Хуево-Кукуево.