Три фальшивых цветка Нереальности
Шрифт:
Раздался «пип». В почтовом сервисе вспыхнул свет — и мы увидели 16 холодных бутылок с пивом. Вельзевул вытащил их и поставил на стол. Потом нажал кнопку связи с лабораторией.
— Проф, у нас тут намечается банкетик, присоединяйтесь.
Колбинсон поднял голову к камере.
— Сейчас, — сказал он. Вельзевул прибавил громкость. — Только разберусь с одним экземплярчиком. Очень любопытным, но очень вёртким… Ты куда!
Жижа со всех ног бросилась наутёк. Проф рванул за ней.
— Что ж, начнём без него, — сказал я. Открыл бутылку, и
— Твоё здоровье. — Он поставил полупустую бутылку на стол. — Надо раздобыть закусон.
— А у профа он есть?
— Конечно! В холодильнике продуктов завались. Щас сбегаю.
Вельзевул умчался налегке, а примчался с горой еды. Я помог ему разгрузиться, затем открыл вторую бутылку. Вельз взял недопитую первую. Мы с ним снова чокнулись, выпили и закусили по первому разряду.
— Ну, — развалившись на стуле и жуя бутерброд с икрой, сказал дьявол, — рассказывай о своих похождениях и открытиях. Что узнал? И о каких новых друзьях ты говорил?
Я проглотил тунца, отпил пива.
Приближался вечер.
Я вдруг вспомнил о Кашпире. И какая-то мысль на миг вспыхнула в моём сознании. Очень важная мысль, я бы даже сказал, жизненно важная. Но я не успел её ни ухватить, ни разглядеть. Она померкла и бесследно исчезла. Ещё одно исчезновение…
Я поставил бутылку на край стола, отодвинул стул, сел, положил ноги на стол — и стал рассказывать.
[Я Вельз]
— Начну с того, что вчера, возвращаясь домой, я заметил слежку. Какие-то два чудика на допотопном мобильчике ехали впритык к моему бамперу и думали, что я их не вижу. Я влёгкую от них отделался, заложив пару крутых виражей.
А сегодня утром, когда я ехал к нашему общему другу Зосуа, они снова увязались за мной. На этот раз они вели себя умнее: держались подальше, даже выпустили летучий бинокль, чтобы не светиться. Но грош была бы мне цена как сыщику, если бы я их не увидел. Я плутал по Аду — они не отставали: видимо, за ночь подготовились. Но это им не помогло. Я завёз их в центральный район и там бросил — думал, они потеряются на веки вечные, ведь они совсем не знают Ада. К тому же эти ребята ездят, как в каком-нибудь маленьком, провинциальном городишке: чинно, благородно. Разве что на каждом светофоре не останавливаются.
— И это означает?..
— Одно из двух: либо они никогда не были в Аду, либо вернулись сюда после долгого отсутствия. А всё, что они знают об Аде, они прочли в «Путеводителе». И здесь интересности только начинаются. Так вот. Я заехал к Зосе, договорился с ним насчёт пушек и уже собирался к своим милым свидетельницам… ну, ты понял: к Эльтиане и той горничной… (Я отвлекаюсь, предаюсь воспоминаниям)
(На лице Вельза написано недоумение)
— Какая горничная?
— Потом расскажу. Так вот, у «коня» меня поджидала парочка горе-следопытов. Я в них ошибся: они не были такими уж придурками, раз сумели выбраться из Центра и найти дорогу к бару. И эти «не-придурки» предложили
Мобиль у них — высший класс. Трясётся хуже кровати со сломанным массажёром. А мои приятели строят из себя крутых, только это у них плохо получается. Я их пронумеровал, чтобы легче было отличать. Первый — более смурной, бубнит и тыкает пушкой во что попало. Второй — молчун, а когда не молчун — зануда, каких поискать.
— Классическая парочка мафиози.
(Я хитро прищуриваюсь)
— Ты так думаешь?
— Ну да. А что?
— Мы к этому ещё вернёмся. Едем мы, значит, по Аду, собираем все ямы. Первый бурчит, Второй молчит, по радио играет наш сингл.
— Какой?
– “Screams are Restricted”.
— Как думаешь, им понравилось?
— Кому, бандитам? Ну, станцию они не поменяли.
— Зд о рово. А дальше что было?
— Что было дальше на дороге, я мог только слышать, потому что глаза мне залепили «кляксами».
(Вельз фыркает)
— Да ты шутишь! «Кляксами»? Ими же никто не пользуется! Сейчас в моде ослепители.
— Это знаем я, ты и все, кто интересуется криминальным миром. А вот мои друзья, которые строят из себя крутых мафиози, об этом и не подозревают.
— Странно…
— Погоди, это только начало.
— Может, они берегут деньги? «Кляксы» ведь намного дешевле ослепителей.
— Крутые мафиози? Берегут деньги?
— М-да.
(Вельз крепко задумывается)
— И ездят эти ребята отвязнее, чем я. Да-да. Порой мне уши закладывало от мобильных гудков и криков водителей.
— Ну, это совсем уже что-то…
(Я пододвигаю пепельницу, кладу в неё окурки, дотягиваюсь до бутылки, отхлёбываю пива, закуриваю три новые сигары)
— Меня вывели из мобиля и завели куда-то. Сначала я подумал, что это гроб. Но, когда «кляксы» сняли, я понял, что ошибся. Это была хибара. Покосившаяся, но огромных размеров хибара. В ней оказалось очень темно и… Да. Сейчас я вспоминаю, что там было прохладно. На улице стояла такая жара, словно Ад бросили в жерло вулкана, а внутри хибары-гроба царила весенняя прохлада. Я слышал какой-то шум — возможно, это шумели стилонеры, но я их не видел. Представь, сколько нужно стилонеров, чтобы охладить этакую громадину, при нынешней-то жаре.
Но тогда я не успел сосредоточиться на своих мыслях. Рой светильников зажёгся надо мной, и я опять ослеп. Когда зрение вернулось, я увидел фигуру. (Я подбираю слова) Вот как я описал бы её: титаническая фигура, вселяющая нереальный ужас.
– Нереальный? Я правильно тебя понял?
— Да, именно нереальный. Она всеми силами пыталась меня напугать. Она вышла на свет, и я увидел здоровенное желе. Студёнистообразную махину, с щупальцами и чертами лица, которые то появлялись, то исчезали.