Три фальшивых цветка Нереальности
Шрифт:
Если жизнь проф. Колбинсона что-то значит для Повелителя, цветок должен быть доставлен на Поле Нейтральности завтра, в 10 часов вечера. Я знаю, что цветок у тебя, Децербер. Предлагаю хорошенько всё обдумать, поговорить с Повелителем и принять правильное решение. Если же решение будет неправильным, можете проститься с учёным, благодаря которому вы выигрывали последние битвы. Завтра, в 10 вечера, на Поле. Никаких отсрочек.
Я положил бирку в карман.
Каким образом Колбинсон угодил к Мастеру Хаосу? Его похитили? Может быть. Но на месте «похищения» анализатор ничего не нащупал. Даже призраки, путешествуя друг через дружку — это у них называется прогулка по «Гостлайну», — оставляют эктоплазменный след. А тут — ни энергетического отпечатка, ни прорехи в реальности. Как это объяснить?
Одно ясно: Колбинсон попал к Мастеру Хаосу. Полтергейст возился с цветком, а потом — бах — и исчез вместе с ним. И с солидным куском стола.
А если Мастер Хаос блефует? Но как это проверить?..
— Чик, ты там как?
Я выскочил из комнаты, прокатился по паркету и затормозил у входной двери. За ней кто-то стоял.
Бух-бух! — в дверь постучали.
— Чик, ты жив? Чё ты молчишь?
Из комнаты выглянул Цербер.
«Сматываемся?» — было написано на его мордахах.
«Сейчас же», — ответил я при помощи мимики.
— Чи-ик? Чик? — доносилось из-за двери. — Он не отвечает.
— Может, спит? — Другой голос.
— А может, он вернулся? — С ехидцей.
Небольшая пауза.
Потом:
– Децербер , ты там?
Так и хотелось ответить: «Да, конечно! Выломайте дверь и убейте меня, пожалуйста». Но я сдержался.
И они начали выламывать дверь.
Я покамест побросал в вакуумный пакет всю еду, которую нашёл в холодильнике. Негусто, но хоть что-то.
Сбегал в комнату и откопал в завалах внутри шкафа инструменты: отвёртки-отмычки, кусачки-пассатижи. Память о моём воровском детстве. Тогда инструменты делали на совесть, и за прошедшие годы с ними ничего не случилось. Прихватив ещё «Главного врага запахов», я сказал Цербу:
— Чувак, за мной.
Я открыл окно, выбрался на карниз. Цербер прыгнул ко мне на руки — я чуть не свалился с карниза: весила эта псина, как полная бочка радиоактивных отходов. И пахла соответственно.
— Ты что это придумал? Ну-ка слазь.
Я сбросил его на карниз. Цербер приземлился на четыре лапы. Для своего веса он был чертовски проворен.
Я вытащил фон и позвонил Вельзевулу.
— Дец?
— Они там. Одного я вырубил, но другие его хватились. Выламывают дверь. Они пока не дотюкали, что меня нет в квартире.
— А где ты?
— На карнизе.
— На карнизе напротив твоего окна?
— Ну конечно. Я-то без проблем спущусь по пожарной лестнице, а вот у Церба могут возникнуть проблемы.
— Я подхвачу вас. Ждите.
И он отключился.
«Ждите».
Мы ничего не можем сделать, разве что сигануть вниз. Мы пролетим несколько сот метров, весело и с ветерком, а потом нас размажет по асфальту. Переспективка, а?
Приходилось ждать…
Входная дверь засопела — она сопротивлялась копам, как могла.
Раздалось пронзительное «пииу», а вслед за ним — треск. Копы пустили в ход пушки. Они палили по двери сгустками энергии и раздирали её на куски, точно какую-нибудь подушку. Щепки, как пух, разлетались в разные стороны. Я не видел этого, но очень живо представлял.
Если Вельзевул не подоспеет вовремя, придётся отбиваться. Но сколько их там? И вызвали ли они подкрепление? И как мне отбиваться от толпы вооружённых убийц? Кусаться и лягаться?
Я посмотрел вниз: где-то вдалеке, в сотне этажей под нами, серым ручейком бежал тротуар. Белёсый пар окутывал его, дороги, мобили, жителей — ничего не рассмотреть. Может, у подъезда остановилось пять-шесть ментовозок и из них, как семена из бешеных огурцов, выпрыгивают копы, забег а ют в дом, поднимаются на лифте, останавливаются у двери и…
Ещё один разряд — ещё одна дыра. Скоро дверь не выдержит.
— Давай! — слышу я крик. — Она поддаётся!
Хорошо, что я купил модель без нервной системы: что бы бедняжка сейчас чувствовала…
Мы ждём.
Энергетические разряды обрушиваются на дверь один за другим. Она надсадно хрипит. Копы орут. Их уже гораздо больше. Подкрепление или постовые из подъезда?
Треск, щепки — и удары, удары.
— Давай же!
— Раз! Два!..
Я почти чувствую, как дверь напрягается, из последних сил — она даёт нам шанс.
Мы ждём.
Дверь прочная и надёжная, но в ней появляются всё новые дыры, и этих прорех так много. Она задействует вспомогательные ресурсы.
Звучит выстрел, и есть в нём какая-то бесповоротность. Я понимаю: в следующую секунду копы навалятся на дверь — и выломают её. Время вышло…
Но мы ждём.
Топот. Ругань. Удары. Рык.
Мешанина из звуков.
Мгновение тишины.
— Навалиись!
И лавина грузных, жирных тел сносит дверь с петель, затопляя прихожую.
Снова ругань.
Я опять смотрю вниз — и вижу, как всего в паре сантиметров от моего носа взмывает к Куполу шлюпка.
Мне не нужно приглашение.