Три Ха-Ха

Вежда Юлия

Дав мне немного времени, чтобы захлопнуть от удивления рот и полюбоваться на это чудо, Тиззей увлек меня к одному из них.

Дверь нам открыла дама, очень похожая на строгую учительницу, не хватало только пенсне на красивом породистом носу.

Пригласив нас войти в достаточно резкой манере, этот горыныч в юбке оглядела меня каким-то брезгливым взглядом. Припомнилось, что точно таким же встретили меня и девушки-конкурсантки. Понятно, что толстух среди эльфоф не было совсем. Но не такая я уж засаленная и грязная, чтобы походить

на какую-нибудь сколопендру.

По взгляду этой холодной красивой женщины я поняла, что с одеждой будет полный облом, если я сейчас же и привлеку ее внимание к себе. Пусть даже и дурацким вопросом, хуже не будет, а попробовать стоит, только лишь из природного моего упрямства.

Незаметно, внимательно осмотревшись, я заметила стойку в центральной части комнаты, где за стеклом располагались великолепные образцы фарфора. В памяти всплыли далекие бабушкины вечера. Бабуля очень трепетно относилась к фарфору, похоже подобный пунктик был и у Олдариндардры. И я перешла в наступление.

— Простите, а не предложите ли Вы нам по чашечке чая?

Дальше по сценарию — удивить, увлечь, разговорить. Это совсем несложно, но лучше, если ты тоже увлечешься темой, потому что искренность всегда улавливается эльфами, хотя сами они и любят играть в темную лошадку, но порой, именно этого им и не хватает в их жизни, моментов которые бы напоминали, какие они есть на самом деле.

Тема фарфора несомненно интересна, но мне ближе к телу была другая. И не стесняясь, не льстя и не заходя издалека, я просто сказала:

— Мне совсем нечего одеть. И это правда. И мне очень нужна помощь, лучше всего Ваша.

— Скажи, — зачем ты так издеваешься над собственной внешностью? — так же прямо спросила она.

— Я худею, но очень медленно. Стараюсь, делаю упражнения, которым научила меня моя подруга, дриада по имени Калинка.

— Упражнения?! — удивилась Олдариндардра, — Какие упражнения, когда есть заклинание, позволяющее держать себя в форме. Твоя подруга знает об этом лучше всех прочих. Тебе нужно только попросить ее помочь.

— Вы ведь сейчас не шутите?! — заорала я.

— Об этом знает каждая уважающая себя эльфа, а уж дриады тем более, причем с детских лет. Странная у тебя подруга, если отказывает в такой малости.

— Может быть то, что я не эльфийка играет свою роль? — загрустила я.

— Может быть, — с сомнением протянула она, затем внезапно оживилась, — Знаешь что, я слышала, что ты пришла из другого мира. Сумеешь меня научить тому, чего я не знаю, то, так и быть, постараюсь тебе помочь. И с похудением и с гардеробом.

— Заметано, — обрадовалась я, — Только мне надо немного подумать.

— У тебя будет на это время, пока мы будем пить чай, из фарфора попроще.

Легкий чай с цветочными нотками, действительно был бесподобен. Мягкое тепло разнотравья медленно разливалось по венам.

— Кинусайго!

— Что? — переспросила эльфийка.

— Это вид художественного искусства

на Земле. Вы прекрасная швея, о Вас среди девушек ходят легенды. На Земле Вас называли бы дизайнером. Работая с тканями, остается куча остатков и лоскутов. Из них можно создавать целые картины и композиции, состыковывая между собой. Думаю Вам понравится.

— Да, — задумчиво проговорила Олдариндардра, — Мне уже нравится. Что же, я сдержу свое обещание. Сначала займемся фигурой.

Выйдя в небольшой садик, позади дома, эльфа приготовилась призвать силы земли к себе на помощь. Меня же поставила посередине полянки.

— Может быть неприятно и даже больно, — честно призналась она.

— Красота требует жертв, — выпендрилась я, щегольнув избитой фразой с Земли, никому не известной здесь, пытаясь таким образом прикрыть страх, возникший в душе, ведь никто еще не колдовал над моим телом.

Я ждала, что Олдариндардра будет бормотать себе под нос заклинание или делать пассы руками, но она стояла молча, не отрывая взгляда от земли, затем подняла глаза на меня. Её зрачки стали схожи с кошачьими, а лицо тронула ярко очерченная сеточка прожилок. Ну вылитый зомбак из фильмов, смотрящий в мою сторону. И я испугалась, нет не так, я ооочень испугалась. И почувствовала это…

Мое пухлое тело стало словно губка, из которой выжали воду. Только эта вода ушла не в землю, впитавшись, а заключила меня в плотный кокон снаружи. Жуткие глаза эльфы удивленно округлились, возвращаясь в исходное состояние и мой страх стал проходить, распутывая кольца ужаса, сковавшие бешенно бьющееся сердце.

Так мы и стояли несколько минут, уставившись друг на друга немигающими глазами. Затем, эта владычица земли, подмигнула мне правым глазом. Сбросив все остатки напряжения я, наконец, позволила себе расслабиться. Вода, окружающая меня щитом, бурно пронеслась по направлению к эльфе.

Вы когда-нибудь видели гордую, прекрасную, знающую себе цену, эльфу, вдруг ставшую мокрой курицей? Вода медленными ручейками стекала с нее, впитываясь в подвластную ей стихию — землю. Олдариндардра судорожно глотала воздух широко раскрытым ртом. А я что? Я ничего! А вот и не надо было меня пугать до полуобморочного состояния. А так и травку на полянке полили и эльфийку искупали. Осталось только ножкой пошаркать и глазками похлопать.

Но, вот только то, что может быть, сработало бы с Тиззеем, явно не прокатит с этой особой. Наконец- то я увидела пас рукой и, прямо на глазах, намокшая и какая-то потерянная, Олдариндардра вновь приняла прежний облик статс-дамы.

Оглядела свою, вдруг ставшую мешковатой, тунику и сползшие к щиколоткам лосины, я заорала:

— Ура! У Вас получилось! Я похудела! Где, где у Вас зеркало?

— Если отвечать по порядку на твои вопросы, — укоризненно покачала головой эльфийка, — То, не знаю, что означает ура, нет, не получилось, да ты похудела, но временно и зеркало в каждой комнате.