Три лица Януса
Шрифт:
В Гвардию Людову, в ее отлично организованные отряды всегда интересующейся «Интеллидженс Сервис» не удавалось, несмотря на огромные усилия, внедрить свою агентуру. Но в Армии Крайовой, которой руководили те, кто мечтал вернуть страну к временам Пилсудского, хотя в ней и воевало много честных поляков, тайных агентов англичан было достаточно. Поэтому английская разведка, которая имела в Польше широко разветвленную агентурную сеть и снабжала отряды Армии Крайовой боеприпасами, могла рассчитывать на поддержку любых задуманных ею операций.
Зимний
Жители британской столицы в такие дни старались как можно реже выходить из дома. Погода совсем не способствовала прогулкам, а плохая видимость, вернее, отсутствие почти всякой видимости, делала улицы далеко не безопасными. Особенно в последние месяцы, когда после высадки союзников в Нормандии города наводнили эти бесцеремонные янки, гоняющие на автомашинах даже вот в такие безотрадные дни.
На улицах было холодно и сыро, но это совсем не чувствовалось в просторной комнате ничем не примечательного на вид здания в одном из кварталов лондонского Сити. Этот дом был удивительно похож на таких же своих близнецов-соседей, во множестве разбросанных в этом районе города. В них помещались страховые общества, конторы маклеров, адвокатов, респектабельные «Икс, игрек, сыновья и компания», основанные еще в эпоху первоначального накопления британского капитала и в викторианскую эпоху мирового колониального владычества Джона Булля.
Но дом, о котором идет речь, населен был совсем другого рода специалистами, хотя в общем-то связь их с теми, о которых шла речь выше, не была такой уж отдаленной.
Здесь располагался один из филиалов «Сирет Интеллидженс Сервис», и в просторной, жарко протопленной комнате начальник отдела «I-RW» Джордж Маккинли принимал своего заокеанского коллегу.
Оба разведчика сидели у погасающего камина, положив ноги на решетку и глубоко утонув в креслах. Они непринужденно беседовали. Не нужно было особенно присматриваться к гостю английского хозяина, чтобы узнать в нем вездесущего Элвиса Холидея.
— Вам известно, что оба наших правительства условились объединить все усилия по сбору материалов, касающихся создания сверхоружия в Германии? — сказал Холидей.
— Я давно уже проинформирован об этом, мистер Холидей, равно как и о том, что мне поручено оказывать вам посильную помощь. Боюсь только, что вряд ли эта помощь будет достаточно эффективна: нам мало что известно о работах немцев в этой области.
— Скромность всегда украшала настоящих джентльменов, — усмехнулся гость. — Но я должен заметить, что в данном случае она чрезмерна. Кому как не вам знать о том, что именно ваша информация, мистер Маккинли, переданная в Штаты вашим премьер-министром, заставила нашего президента активизировать работы по созданию атомной бомбы. Впрочем, сейчас меня интересуют польские связи «Интеллидженс Сервис», в частности с отрядами Армии Крайовой. Ведь они непосредственно в вашем ведении, не так ли?
— Вы неплохо осведомлены, мистер Холидей, — сказал Джордж Маккинли. — Мне хотелось, чтобы вы конкретизировали то, что вам требуется там.
— Извольте, сэр.
Эл Холидей
— Вы передайте нам, например мне лично, одного или двух ваших резидентов в Польше, которые связаны с отрядами Армии Крайовой. Они будут выполнять некоторые акции по плану, который я сообщу вам сейчас. Приказ пусть исходит от вашего ведомства и даже от вашего имени. Для начала давайте посмотрим кого-нибудь в районе Данцига.
— Для выполнения этого важнейшего поручения рейхсфюрера мне необходимо шестнадцать армейских грузовиков и соответствующую охрану, герр комендант.
— Но… Позвольте, штурмбанфюрер! Ведь вам известно, какие трудности с транспортом…
— Никаких «но»! Или вы не ознакомлены с моими полномочиями? В таком случае я вам их напомню. Впрочем, я лучше позвоню сейчас в Берлин…
— Что вы, что вы! Я сочту за честь оказать все возможные услуги вашему ведомству, хотя, повторяю, с транспортом в городе очень и очень трудно, штурмбанфюрер.
— Если к указанному мною сроку грузовики будут готовы, я обещаю не забыть вашего рвения и исполнительности. Если нет…
Штурмбанфюрер Герман Краузе, не договорив фразы, резко повернулся и вышел из кабинета коменданта Данцига.
Хлопнула дверь. Комендант вздохнул и тяжело плюхнулся в кресло. Через боковой вход неслышно проскользнула в кабинет высокая фигура в черном мундире.
— А, это ты, Готфрид, — сказал комендант. — Видел этого типа? Шестнадцать грузовиков!
— Птичка из Берлина, с такими лучше не связываться, — сказал оберштурмфюрер Готфрид Репке. — Только на кой черт ему шестнадцать грузовиков, ведь транспорт, который он сопровождает, прибыл из Кенигсберга только на восьми… Не желает ли этот Краузе прихватить кое-какой дополнительный груз из Данцига?
— Послушай, Готфрид, у меня голова и без того забита всяким дерьмом, а ты мне подсовываешь новые загадки. Сейчас мне надо добыть ему грузовики, а что он с ними сделает, мне наплевать.
— Ты совершенно прав, Фридрих, — сказал Репке. — Но мне пора. Жду тебя вечером у меня дома. Будет веселенькая компания. На такой чертовой работе просто грех не расслабиться иногда.
Уже совсем стемнело, когда на шоссе, соединяющем Данциг с Варшавой, показалась колонна из шестнадцати тяжелых грузовиков. Колонну возглавляли два бронетранспортера с эсэсовцами, замыкали ее такой же бронетранспортер и легковая машина, в которой ехал штурмбанфюрер Герман Краузе.
Ровно через час после выхода колонны из Данцига головной бронетранспортер прижался к обочине и сбавил ход. Потом затормозил и остановился. Машины остановились одна за другой. Освещая грузовики скупым лучиком замаскированных фар, камуфлированный «опель-адмирал» Германа Краузе вырвался вперед и вскоре подвернул к переднему бронетранспортеру. Из кабины бронемашины выпрыгнул эсэсовский офицер — начальник охраны и перешел в машину Краузе, продолжавшую стоять у бронетранспортера. Минут через пятнадцать начальник охраны вернулся к себе, и колонна двинулась по шоссе.