Три мешка хитростей
Шрифт:
– СПИДа боишься?
– Ну сифилис и генитальный герпес тоже не подарок, и потом, кругом слишком много женщин, обделенных мужской лаской. Правда, уже через пять минут понял, что беседую не с ночной бабочкой.
– Почему?
– Возраст. Цветы панели, как правило, не доживают до двадцати пяти: умирают либо от наркотиков, либо от болезней, а то и просто сходят с дистанции, перестав пользоваться спросом. Значит, думаю, девушку кто-то нанял и велел попасть ко мне домой. К тому же ты заявила, будто видела меня за рулем машины возле магазина. Милая, я никогда не проверяю
– Мерзавец! Я могла отравиться!
– Ой, скончаться можно, чья бы корова мычала, пошли!
– Куда?
– В гараж.
– Зачем?
– Двигай, двигай, по дороге объясню. Мы вышли в большой, красиво обустроенный двор, и я поежилась. Смеркалось, и вечерняя сырость расползалась в воздухе.
– «Вольво» стоит в подземном гараже, – начал объяснять Андрей, – вон, видишь съезд?
Я кивнула. Венедиктов сел на лавочку и закурил.
– Сейчас все тебе объясню и пойду морду бить.
Я превратилась в слух.
Как всякий преуспевающий бизнесмен, Андрей много внимания уделяет имиджу. Вообще говоря, мужику глубоко плевать, как он выглядит, но партнеры зорко подмечают все, вот и приходится менять зажигалки, портсигары, часы и машины. Иначе подумают, будто Венедиктов «пошатнулся». Поэтому Андрей Савельевич и подчинялся законам стаи.
«Вольво» он запихнул в гараж где-то в марте, купил новехонький «БМВ» и разъезжал на нем, а старый автомобиль решил продать, да все недосуг было заняться тачкой.
Как-то раз, недели две назад, Андрей, устав от долгой работы, приехал домой один, вышел на балкон, сел в кресло-качалку и принялся бездумно курить, разглядывая двор. Вдруг из-за угла показался его «Вольво». Удивленный хозяин наблюдал, как принадлежавший ему автомобиль въехал в гараж.
В полном недоумении Венедиктов оделся, пошел на подземную стоянку и спросил сторожа – старика Василия:
– Что за дела? Кто это раскатывает на моей тачке?
– Упаси бог, Андрей Савельевич, – замахал руками мужик, – быть того не может. Весь день на месте и ночь тоже!
Сторожа и впрямь дежурили сутками, и выехать из ворот без их ведома было просто невозможно. Железные створки открывались только с пульта охраны.
– Сам видел с балкона, – настаивал Венедиктов.
– Ошиблись, – улыбнулся Василий, – с Горячевым перепутали. Вон вольвешничек стоит, только заехал!
Андрей посмотрел направо и увидел автомобиль, очень похожий на свой, только не бордового, а темно-вишневого цвета. Извинившись, он протянул сторожу десять долларов и ушел. Уже дома Венедиктов пожалел, что не потрогал капот своей машины.
Происшествие забылось. Но не далее как сегодня утром Андрей столкнулся с Костей Слепцовым, который довольно обиженно протянул:
– Ну ты и загордился!
– Почему? – удивился компьютерщик.
– Вчера увидал тебя на проспекте, стоял у газетного ларька. Машу,
– Это я был?
Костя пожал плечами.
– «Вольво» твой, и мужик похож: стройный, темноволосый, в фирменном костюме. Ты, Андрюша, если считаешь, что выше всех взлетел, не слишком гордись, вниз шлепнуться всегда можно!
Оставив обиженно бубнящего приятеля, Венедиктов, кипя от негодования, отправился на работу, твердо решив вечером открутить наглому Василию голову. О том, что некоторые работники гаражей подрабатывают немалую толику к зарплате, давая напрокат автомобили, хозяева которых уехали в длительные командировки, он слышал. И то, что какой-то негодяй раскатывает на его «Вольво», взбесило Венедиктова.
Мы подошли к железным дверям. Андрей нажал на кнопку.
– Кто? – раздалось изнутри.
– Дед Пихто, – рявкнул бизнесмен, – отворяй, Василий, Венедиктов пришел.
Лязгнул замок. Мы спустились вниз и оказались перед ярко освещенным окном. Андрей постучал в стекло.
– Открывай!
Распахнулась дверца. Довольно крепкий мужик, по виду лет шестидесяти, кряжистый и массивный, старательно улыбался нам навстречу.
– Здрасьте, Андрей Савельевич. Что стряслось?
– У меня ничего, – процедил Венедиктов, – а у тебя большие неприятности!
– Что такое? – откровенно перепугался старик.
– Отвечай, падла, кому мой «Вольво» давал?
– Да вы че, Андрей Савельевич, как можно! Опять с балкона видели? Перепутали небось.
– Сейчас я тебе мозги перепутаю, – пообещал компьютерщик и начал засучивать рукава.
Василий схватился за телефон.
– Ща милицию вызову, явились, угрожаете, ерунду всякую выдумываете…
– Милиция уже здесь, – спокойно сказала я. – Майор Тараканова с Петровки. Вот что, Василий, лучше рассказать правду.
Мужик затравленно забегал взглядом по нашим лицам.
– Нечего с ним разговаривать, – взвился Андрей, – по сусалам надавать, и дело с концом.
– Погодите, гражданин Венедиктов, – остановила его я, – не горячитесь. А вы, Василий, слушайте внимательно. Завтра, прямо с утра, Андрей Савельевич пожалуется кому надо, и вы гарантированно лишитесь места, даже если ни в чем не виноваты. Знаете, как говорят: то ли он украл, то ли у него украли, но была там неприятная история! Служба у вас хорошая, работа не слишком пыльная, обидно терять. Но если чистосердечно раскаетесь и назовете фамилию «клиента», а потом пообещаете никогда ничем подобным в дальнейшем не заниматься, замнем не слишком приятную историю, похороним ее между нами!
Секунду Василий смотрел в пол, потом рухнул на стул и обнял голову руками:
– Ну было!
– Ах ты, дрянь, – не удержался Венедиктов.
Я ткнула его в бок.
– Заткнись.
Бизнесмен неожиданно послушался.
Василий застонал:
– Все бедность проклятущая! Вам хорошо, из воздуха деньги делаете, бабок девать некуда, а у меня пенсия копеечная, жена-инвалид, а дочка без мужа в подоле принесла внучка. Знаете, сколько по нынешним временам коляска, кроватка да памперсы стоят?