Три мести Киоре
Шрифт:
Настоятельница поджала губы и сказала, что ничего не знала об этом пути сообщения с внешним миром. Доран приказал позвать кого-то из его людей, что женщина выполнила с крайней неохотой, и вскоре в ход протиснулся самый тощий из присутствовавших у монастыря патрульных.
— Всё еще отказываетесь признаться?
— Я не совершила ни одного преступления.
Доран погасил свечу.
Уже в управлении ему доложили, что длинный ход выводил в нежилую лачугу недалеко от ремесленного квартала, что в округе никто не видел ее жильцов, что там всегда собиралось всякое бездомное отребье, лиц которых и разглядеть под слоями грязи нельзя. Герцог мерил шагами кабинет:
— Звали, ваше сиятельство? — после стука зашел в кабинет Вайрел, которого, как всегда, опередила едкая вонь табака.
— Нет еще, но собирался, — он сел в кресло и жестом предложил заместителю занять второе. — Вайрел, ты знаешь, иногда мне лучше думается вслух.
— Особенно когда вы запускаете дела и погружаетесь в собственные размышления.
Доран поморщился: Вайрел прав, даже возразить нечего.
— В последнее время на нас свалилось слишком многое. Киоре, убийства девушек, теперь труп кузины императора.
— Вы забыли предсказательницу и нападение на вас, — дотошно добавил тот, заставив герцога поморщиться.
— Неужели не можете поймать какую-то нищую? О нападении забудь.
— Не можем, ведь она колдунья.
Перьевая ручка, зажатая в пальцах, переломилась, и Вайрел с удивлением наблюдал за ручейками чернил, что побежали к обшлагам, безнадежно пачкая их. Зашедший чуть не цыпочках мальчишка-помощник включил газовую лампу, задернул шторы и сбежал от тяжелого молчания, причины которого понять не мог.
— Колдунья? — переспросил Доран.
— Да. Стоит патрулю ее окружить, как она исчезает, — пожал плечами заместитель. — Сами понимаете, тут мы бессильны, — он развел руками, глядя в глаза начальнику.
Доран смотрел в карту, сцепив руки, и, казалось, совсем забыл, что они изгвазданы в чернилах. Вайрел с удивлением отметил тень облегчения на его лице, сменившуюся опять хмурым сомнением.
— Вообще мне бы тоже хотелось подумать вслух. Я знаю, в нашем деле без доказательств можно только воздух сотрясать, но, ваше сиятельство, меня терзает ощущение, что всё происходящее как-то связано, одно вытекает из другого. Только убийства девушек не понимаю, — заговорил он, сложив руки на животе и опустив подбородок на шею. — Но всё, абсолютно всё происходящее имеет хаанатский след. Киоре оставляет на месте преступлений хаанатский вьюн, предсказательница — колдунья, кузина императора пострадала за ненависть к глазастикам, а убитым девушкам выковыривают глаза и ломают пальцы. Опять же, отсылочка к колдунам выходит-с!
— А теперь, Вайрел, — вздохнул Доран, — еще и Его Величество собирается пригласить хаанатских послов в Тоноль, чтобы наладить отношения, загубленные семь лет назад.
Ненадолго в кабинете повисло молчание, и Доран переглянулся с заместителем. Догадка на уровне интуиции, озарение, смутное предчувствие, которое могло подтвердиться, а могло стать ложным следом.
— Семь лет назад, — назад нахмурился Вайрел, прикусывая ноготь. — Вы только получили свою должность… после убийства послов. Вроде бы, — он сдвинул брови еще сильнее, так что между ними почти не стало видно переносицы, — их отрубленные головы закинули в бальный зал.
— В бальный зал закинули голову их главного. Остальных зарезали и выкололи глаза. И отрубили пальцы.
И
— Вам не кажется, что…
— Выколотые глаза сходятся, но что еще? — перебил Вайрела Доран, покачав головой. — Убивают наших, имперских, девушек. О том, что император хочет добрососедких отношений с хаанатом, я узнал только сегодня. Я бы мог понять, будь это выражением протеста, но пока это просто странные убийства.
— Или кто-то отвлекает наше внимание? Чтобы мы думали о хаанате, в то время как враг совершенно другой?
— Следователи ничего не нашли?
— Ничего. Трупы находили в таких местах и в таком состоянии, что нельзя было понять, как и откуда они там взялись. Никаких улик. Никаких зацепок. Я бы все-таки обратился к материалам дела семилетней давности…
Вайрел метнул взгляд на начальника, и тот только кивнул, разрешая. Его мысли тоже крутились вокруг тех старых событий.
— Что с Киоре?
— Действует только ночами. Всегда сбегает. Знаете, ваше сиятельство, очень странно сбегает. Эта воровка как будто имеет бесконечные варианты для побегов. Ее теряют на территории складов, она пропадает посреди улицы, но неизменно вскоре находится в другом месте. Ворует напропалую. Теперь вот, убийство кузины императора, если только кто-нибудь не подкинул умышленно цветок. От шпионов я узнал: у Киоре нет метки теневой гильдии, но заказы ей дают. Возможно, мы сможем воспользоваться недовольством людей отобранным заработком, и нам ее выдадут.
— Убийство Иари я буду расследовать лично.
Мысли закончились. Фантазиями они могли уйти далеко, притом как приблизиться к правде, так и бесконечно удалиться, свернув на ложную тропинку. Доран махнул, и Вайрел тут же ушел: его ждала работа. Отчеты, выезды, приказы, взбучки подчиненным.
Почувствовав знакомое тепло в груди и достав кристалл эстера, легонько сжал его. Император хмуро глядел исподлобья.
— Иари убита, — сказал он.
— Я побывал в монастыре, поговорил с настоятельницей, так что вскоре можешь ждать жалобу кардинала. В келье твоей кузины обнаружился тайный ход в город, и она им явно пользовалась. Паоди, почему ты оставил ее в столичном монастыре, а не сослал куда подальше?
— Она умоляла меня оставить ее в Тоноле. Монастырь я выбрал сам. Тайный ход, говоришь? Не знал…
— Иари могла поддерживать каких-нибудь мятежников?
— Не знаю. Я заточил ее в монастырь и забыл о ней. Она была слаба телом и умом. Я думал, что она умрет за год. И вот эта новость… Ты знаешь, кто мог убить ее?
Призрачная голова Паоди, казалось, смотрела в самую душу герцога, но та не дрогнула, и Доран не поспешил поделиться сведениями с другом. Промолчал. Струсил? Разбираться в себе не хотелось, это было сродни тому, чтобы выкупаться в грязи на глазах у толпы. Он только качнул головой, после чего император оборвал связь.
Даже если события семилетней давности не связаны с тем, что творится в городе, они — точка отсчета для убийства Иари, никак иначе. Доран прошелся по кабинету.
После коронации в 311 году Паоди отправил Дорана в Тайный сыск, сразу передав ему в управление отдел, как он объяснил, чтобы отвлечь друга от вечной хандры. Что сказать, за четыре года Доран добился многого: в отделе его уважали, преступления и заговоры раскрывались… В то же время росло недовольство Паоди главой Тайного сыска — тот был слишком мягкотел, закрывал глаза на нарушения и любил взятки, несмотря на то что оставался педантом в тех делах, которые доводил до конца. Император приказал Дорану медленно, без скандала сменить его, однако 315 год решил всё по-своему.