Три мира Ксении Белкиной. Часть 2. Домина
Шрифт:
Я могла разговаривать о своем мире бесконечно, но и спрашивать не забывала.
Здесь абсолютно все было во власти церкви. Она назначала королей и чиновников, обязательная десятина, бесплатный труд и постоянные «покаяния» давали ей несметные богатства. Именно при Храмах существовали библиотеки, собирались научные труды, предметы искусства, археологические находки. Простые люди, живущие в поселках, в своем большинстве даже писать и читать не умели. Да и нечего им было читать – книги были сплошь религиозной тематики.
– А вот в городах,
Крещение, еженедельное исповедование, заключение брака, последний обряд… Бесконечные обязательные ритуалы, стоящие немалых денег. И если люди не могли платить за них, то долги накапливались невероятные. Крестьяне по гроб жизни были обязаны горбатиться. Зато богатые могли попросить церковь через нее обратиться к Богу и что-нибудь пожелать. Я толком не поняла, градалис действительно исполняет желания? Как золотая рыбка из сказки?
Хаддат не смог объяснить внятно. Или моего словарного запаса не хватило, чтобы понять. Вроде как Иисус нашел камень в пустыне, который разделил на осколки и раздал апостолам. Эти осколки и стали сердцами первых Храмов. А чтобы в каждом Храме было по градалису, приходилось их дробить. Только в Византии остался еще тот, самый первый большой осколок.
И вдруг мне в голову пришла мысль – а не сакс ли это случайно? Тот камень, что нашел Иисус?
– Он реально исполняет желания? – скептически поинтересовалась. Слабо верится. Уж я-то знаю, как церковь умеет жонглировать понятиями о чудесах, божественных явлениях, сверхъестественных исцелениях и так далее.
– Конечно! – пылко заверил Хаддат. – Я сам видел! Только в нашем Храме маленький осколок. Чтобы получить что-то великое, нужно ехать в Византий. Людям объяснили, что камень как связь-усилитель с Богом.
«Ага, антенна», – мысленно усмехнулась я.
– Чем больше градалис, тем сильнее связь, тем лучше Он слышит просьбу.
А что, объяснение не лучше и не хуже многих. Ушлые церковники.
– А ты хоть раз что-то желал?
– Нет, – он грустно улыбнулся, – кто мне позволит к нему приблизиться… А чтобы заработать и купить желание, простому человеку не хватит и жизни.
Странно, в левом и правом мирах есть сакс и градалис. Почему в нашем мире о нем не слышали? Потому что Иисуса казнили, и он не успел рассказать? Или камень где-то спрятан, и доступ имеют лишь избранные?
Византий был прекрасен. Я несколько раз была в Стамбуле, но он со своими бесконечными мечетями, узкими тесными улочками, грязными базарами ни в какое сравнение не шел с древним христианским городом. Собора Святой Софии не было, зато почти на его месте стоял Собор Машиах, в переводе – Собор Христоса, Мессии.
Нас разместили в одной из бесконечных пристроек Храма, что-то типа гостиницы для просящих. Большинство народу рвались посетить первосвященника, некоторые – градалис. Тех сразу было видно по роскошным одеждам, многочисленным золотым кольцам на пальцах. Оказывается, в этом мире тоже были богатые
Столовая была общей, и для мужчин, и для женщин. Кормили бесплатно, это плюс. А минус – принцип равноправия, то есть очередь шла четко по графику, нас записали две тысячи тридцатыми. Я пригорюнилась. Это сколько же нужно будет ждать, чтобы попасть к первосвященнику?
С другой стороны, исследую город, посещу библиотеку, узнаю, наконец, из-за чего миры разделились. Местную версию. Хаддат тоже был в Византии впервые, и его тоже пришибло восторгом от невероятной красоты города и Храма. В левом мире Византий назывался Гальбой, он был не такой громадный, как Стамбул, в нем не было величественных храмов и базилик, как в Византии, зато были театры, музеи, огромные площади, украшенные клумбами и мраморными статуями, величественные арки, освещенные яркими шарами. И мне этот город нравился гораздо больше остальных, даже больше родного Стамбула.
Увы, книгу, которую мне удалось случайно увидеть в руках Хаддата, прочитать я не смогла – слишком сложная вязь, времени на тщательный анализ не было. Да и не пускали женщин в хранилища знаний. Значит, придется искать другие способы.
После нескольких дней сидения в келье без книг, игр, телевизора и других развлечений, я взвыла. Хаддат на мои жалобы посоветовал молиться. Я напомнила, что не из этого мира и ни одной молитвы не знаю. Тогда он разрешил выйти наружу и погулять по территории Храма. Одежды у меня было немного. Особенно в свете того, что женщинам запрещали ходить в штанах, значит, джинсы под запретом. В итоге сверху на штаны я надела сарафан, подаренный Табитой, и толстовку. На шее – шарф, на ногах – кеды. В общем, выглядела я сногсшибательно, видимо, поэтому на меня поголовно все оборачивались.
Весь центр города – в нашем мире этот район назывался Фатих – был отдан под нужды главного Храма Машиах. Этакий город в городе. Здесь были и мастерские, и швейные цеха, и пекарни, и много всего другого. Но больше всего было молелен и колоколен. С одной стороны, было красиво, если смотреть на все это с точки зрения туриста. С другой – напрягало, если жить здесь постоянно. Освещение было электрическим и газовым, по улицам ездили автомобили и телеги, запряженные лошадьми. В общем, эпохи перепутаны, диссонанс резал глаза.
Прошло две недели. Очередь уменьшилась лишь на треть. Я гуляла по храмовой территории, часто с Хаддатом. Хоть он и говорил, что не имеет права близко общаться с женщинами, но я была его подопечной, и это немного искупало его вину. Но трогать он меня боялся, как огня. А я специально провоцировала, брала за руку, касалась плеча, а когда он испуганно дергался и краснел, только лукаво улыбалась его дикому целомудрию.
Бедный парень. В этом возрасте ему бы ходить на свидания, встречаться с девушками, целоваться, заниматься любовью, играть в компьютерные игры, баскетбол и теннис, танцевать, посещать клубы. А он учит псалмы и молится по десять раз на день.