Три Мира Надежды
Шрифт:
– Я знаю, что Лодин - святой, догадывалась об этом, - прошептала Этан.
– Но никогда не думала, и не верю до сих пор, что моя жизнь и судьба имеют такое значение.
– Человек приходит в Мир, чтобы осознать и выполнить свой долг. И оставить потомство. Все остальное - иллюзия и обман. Царство Мары и Майи. Не верь и не желай - и ты не будешь чувствовать себя несчастной.
И Этан проснулась с сухими глазами и искусанными до крови губами.
– Я исполню все, что должно, но детей у меня не будет. Ты уж извини, богиня, - тихо прошептала она.
Этан теперь избегала встреч не только с Рутом, но и с другими людьми, которые, как чудилось ей, насмешливо и с брезгливой жалостью смотрели на
и тяжелых случаях, в почти безнадежных и безвыходных ситуациях появлялась сама Этан. Словно нехотя и через силу, совершала почти невозможное, и торопилась вновь уйти, чтобы никто не отвлекал и не мешал ей упиваться своей горькой любовью. И незнакомка уже перестала мешать, потому что слилась с ней, растворилась в ее душе, но словно отравила навсегда. Ничего не понимающий Рут изо всех сил старался наладить отношения с Этан, и, чем больше сил прилагал он, чтобы расположить ее к себе, чем настойчивей пытался добиться новой встречи, чем сильнее было его желание увидеться с ней, тем холоднее и неприветливей она становилась. Этан неизменно ускользала от него. Она писала и передавала короткие деловые записки или торопливо говорила несколько слов, односложно отвечала на вопросы и исчезала в никуда - таинственная, недоступная и непонятная. Рут никак не мог определить своего отношения к этой странной и необычной девушке. Словно магнитом тянуло его к ней - и сразу же отталкивало при встрече, словно кто-то, издеваясь, щелкал переключателем, и менялась полярность. Изматывающая, опустошающая душу, тоска накатывала, когда он долго не видел ее. Досада и раздражение переполняли после очередной нелепой и бестолковой встречи. Вот и теперь еще раз попытался он пробиться сквозь глухую стену, поговорить хоть о чем-нибудь, посмотреть в глаза, расшевелить, заставить улыбнуться. Бесполезно. Это не человек, а бездушный механизм. Тень богини Кали. Холодная и равнодушная. Не способная на обычные человеческие чувства. С ней можно говорить лишь об интересующем ее деле, да и то не слишком долго.
“Откуда взялась ты такая, Этан? И почему пришла именно ко мне и за мной? Чтобы подразнить и помучить?” - с горечью глядя на нее, подумал Рут.
А в глазах Этан вдруг вспыхнули искры интереса.
– Как ты назвал меня сейчас?
– посмотрела на него она.
– Пожалуйста, скажи мне. Только имей в виду, что я обязательно почувствую ложь.
– Неужели ты умеешь читать мысли?
– удивленно спросил Рут.
– Нет, конечно. Но я вижу их направление и эмоциональную окраску. Обещаю, что не обижусь. Говори, я жду.
– Тень Кали, - неохотно ответил он.
– Вот как?
– очень стараясь не выглядеть раздосадованной, Этан подошла совсем близко к нему.
– Я не тень, Рут. И ты сам прекрасно понимаешь это. В тебе говорит раздражение и недовольство собой. А ведь на самом деле ты сейчас очень хочешь поцеловать меня - так сильно, что у меня горят губы.
Этан пристально всмотрелась в его лицо и, вздохнув, добавила:
– Не только поцеловать. Я не ошиблась?
– Нет, Этан, - развел руками Рут.
– Извини. В следующий раз
я в твоем присутствии буду думать только о стихах и балладах, обещаю.
– И ты тоже считаешь, что девушки очень любят стихи?
– чуть заметно улыбнувшись, спросила она.
– Распространенное заблуждение. На самом деле девушкам
– Очень обидно, что ты меня теперь с этими всеми и сравниваешь, но, что поделаешь, сам виноват.
– Нет, Рут, - серьезно сказала Этан.
– Ты, как раз, представляешь все это без… Как бы получше сказать? Без животного компонента. С моей девической точки зрения, все равно с некоторым непристойным оттенком получается, но я к этому уже привыкла. Вообще-то я чужими мыслями уже давно не интересуюсь, а уж
в головы к мужикам, тем более, без крайней необходимости не заглядываю. Ничего путного они обо мне все равно не думают, одно и то же - с некоторыми вариациями, конечно. Иногда, я, просто, не понимаю, чего именно отдельные индивиды хотят от меня. Не буду тебя обманывать: я примерно представляю, что и как должно происходить. Но, бывает, “картинки” не совпадают. Некоторые желают чего-то другого или по-другому, не могу определить. И я даже не могу сказать, можно ли вообще каким-нибудь образом осуществить эти фантазии. И не хочу знать подробности. Ты, наверное, будешь смеяться, но - девушка из леса, что поделаешь.
– Ты все это чувствуешь?
– внешне спокойный Рут, на самом деле, был вне себя от негодования.
– И еще никого не убила до сих пор?
– Возможно, тебя это удивит, Рут, но и другие девушки тоже кое-что чувствуют. Не так, как я, но все же…
Она взяла со стола книгу, посмотрела название и снова положила ее.
– Мне было четырнадцать лет, когда я впервые вдруг очень остро ощутила направленное на меня желание стоявшего рядом мужчины. И растерялась, даже испугалась немного. Профессор Лодин хорошо знал и понимал меня и сразу все заметил. Другие только догадывались, а он знал, что могу я сделать с любым, кто посмеет как-то не так прикоснуться ко мне. Поэтому он решил этим же вечером поговорить со мной. Опоздал немного. Я ведь к тому времени уже прочитала некоторые книги по анатомии. Но мне давно хотелось кое-что уточнить. Я знала все термины, и разговаривать об этом нам, наверное, было проще, чем другим. Я много спрашивала, а он спокойно отвечал на все вопросы. Мы всегда полностью доверяли друг другу.
– Мало ли кто и что о тебе подумает, - сказал потом он.
– Да
и тебе о других думать никто не запрещает. Вот смотри: на улице сейчас дождь. И завтра, наверное, он тоже будет идти. Это не зависит от нашей воли, мы ничего не можем поделать, но это же не повод, чтобы все время сидеть дома? Главное, чтобы в такой дождь никто не пытался выгнать тебя без зонта на улицу. Никому не позволяй делать это.
Она поправила лежащую на столе книгу и снова внимательно посмотрела на него.
– Я никогда не смог бы, не посмел тебя… выгнать под дождь, - осторожно взял ее за руку Рут.
– Надеюсь, ты сейчас видишь это.
И делать то, что могло бы тебя испугать или показаться неприятным - тоже не собирался. Даже не думал никогда.
– Да, я знаю, - спокойно ответила она.
– Самое большое, что я, действительно, хотел иногда…
Этан кивнула.
– Я только…
– Да, Рут?
– сквозь опущенные ресницы посмотрела на него она.
– Нет, ничего, прости.
– А я ведь уже сказала “да”, - вздохнула Этан.
– Ты, что, не услышал и не понял этого? Поцеловать меня можно. Должна же
я хоть когда-нибудь узнать, как целуют мужчины. И составить об этом собственное представление. А у тебя, надеюсь, после этого не останется сомнений в реальности моего существования. Но будь осторожен, обнимая и прикасаясь ко мне. Хочу почувствовать только твои губы, а не что-то еще. Я достаточно дипломатично выражаюсь?