Три мышкетёра
Шрифт:
– Куда торопишься, красавчик? – спросила мышка, преграждая мне путь. – Притормози на минутку, и я поведаю тебе о том, чего ты не знаешь. Всё расскажу: и что было, и что ждёт тебя впереди.
Я невольно остановился, привлечённый её странными словами. Мне вдруг показалось, что вот сейчас я действительно получу ответ на вопросы, подспудно терзавшие моё сознание вот уже несколько часов. Но тут она сказала: «Но сначала позолоти лапку», и я понял, что ошибся. Передо мной была самая обыкновенная цыганка.
– Если я не поспешу, то впереди у меня уже ничего не будет, – пропыхтел я, с трудом выговаривая
– За тобой кто-то гонится? – догадалась цыганка.
– Да. Двое гвардейцев кардинала и три мышкетёра.
Цыганка недоверчиво оглядела меня с ног до головы. Видимо, её несколько смутил мой мышкетёрский камзол. Но, подумав немного, она сказала:
– Так и быть. Идём со мной.
– Куда? – не понял я.
– Ты ведь не хочешь, чтобы тебя поймали?
– Нет.
– Ну так идём.
И, не дожидаясь моего ответа, она пошла вперёд, уверенная в том, что я последую за ней.
«Была не была! – подумал я. – Лучше принять участь, уготовленную мне прекрасной дамой (я забыл упомянуть, что цыганка была молода и красива), чем быть пленённым мышкетёрами короля», – и побрёл вслед за удаляющейся стройной фигуркой. Силы мои были на исходе, и теперь, когда спасение казалось совсем близко, я вдруг почувствовал смертельную усталость.
В конце улицы цыганка остановилась, поджидая, пока я её догоню.
– Уже недалеко, – сказала она, видя, что я едва переставляю ноги, и желая меня подбодрить. – Через пять минут мы будем на месте.
Мы свернули на боковую улочку и вскоре вышли на небольшую площадь, носившую название Площадь старьёвщиков. 3 Посреди площади, кто сидя, кто полулёжа, грелись подле большого костра около дюжины мышей и мышек, в которых я без труда распознал соотечественников моей провожатой. Неподалёку стояли две крытые брезентом повозки. Как выяснилось позже, в них спала детвора. Цыгане что-то обсуждали меж собой на им одним понятном наречии. До моего уха долетели несколько фраз, смысла которых я не смог разобрать. При нашем приближении гомон голосов смолк, и все головы повернулись в нашу сторону.
3
Сегодня это место известно под названием Старая площадь. – Примечание автора.
– Его нужно спрятать, – сказала моя спутница, обращаясь ко всем сразу. – За ним гонятся.
Какое-то время цыгане с молчаливым интересом рассматривали меня, потом один из них, старик с изборождённым морщинами, обветренным лицом, сказал:
– Ну, надо так надо. Займись им, Манана.
Сидевшая рядом с ним немолодая цыганка, кряхтя, поднялась с места и подошла ко мне. Оглядев меня сверху донизу оценивающим взглядом свахи, она бросила коротко:
– Снимай камзол.
«Значит, все-таки будут грабить», – подумал я. Денег при мне не было. Несколько крон, которые я прихватил с собой на всякий случай, отправляясь на маскарад, я оставил трактирщику, зато в потайном кармашке панталон у меня были дорогие моему сердцу новые часы.
– Делай, что она говорит, – поторопила меня моя недавняя спутница.
Мне ничего не оставалось,
– Наденешь вот это, – сказала она, передавая мне нечто вроде телогрейки, которую по её знаку снял с себя один из цыган.
Теперь я уже ничего не понимал. Всё так же безропотно я напялил на себя засаленную телогрейку, которая была настолько старой, что вата в ней свалялась и местами вздымалась жёсткими бугорками. Один такой бугорок оказался прямо на уровне моей груди. «Во всяком случае, они не хотят, чтобы я умер от холода в одной рубашке», – подумал я с безразличием мыши, смирившейся со своей участью.
– Сядь сюда, – продолжала грабительница, – и повернись лицом к свету.
Я выполнил и этот приказ.
Цыганка опустилась передо мной на колени и, сняв с меня шляпу, отбросила её в сторону. Её тут же кто-то поднял. Потом, порывшись в своих бесчисленных юбках, вытащила из их недр небольшую жестяную коробочку.
– Теперь старайся не шевелиться, а то я нечаянно выколю тебе глаз. Лучше вообще закрой глаза. И не нужно так напрягаться. Расслабь лицевые мышцы. Не бойся, больно не будет. Чай, не к зубодёру пришёл, – сказала старуха и, видимо, скорчила при этом какую-то забавную мину, потому что все кругом рассмеялись. Не смеялся только я один.
– Доверься ей, – тихо сказала молодая цыганка, усаживаясь на землю подле меня. – Манана своё дело знает. Лучшего гримёра не сыскать во всём Маусвиле. 4
«Так вот оно что! Гримёра! – подумал я. – Старая цыганка просто-напросто собирается изменить мою внешность!»
Значит, моя прекрасная спутница не обманула меня! Она действительно хотела мне помочь! Червь сомнения, не дававший мне покоя всё это время, уснул, и я с лёгким сердцем позволил цыганке произвести над моим лицом все необходимые манипуляции.
4
Маусвиль – название столицы мышиного королевства. (Примечание переводчика с мышиного.)
Моё мучение длилось минут пятнадцать, но наконец дело было сделано.
– Готово! – сказала старуха, отстраняясь, чтобы дать возможность остальным оценить её труд.
По всеобщей реакции я понял, что цыганка постаралась на славу.
– Да-а, теперь его и мама родная не узнает, – прокомментировал кто-то.
Я обратил своё новое лицо к моей юной спасительнице, чтобы услышать, что она скажет. Видимо, я повернулся слишком резко, потому что красавица неожиданно отпрянула от меня.
– Что-то не так? – спросил я.
– Нет, нет. Всё замечательно, – сказала она как-то чересчур поспешно. – Просто… просто немного непривычно.
– Теперь его выдают только ботфорты, – заметил старый цыган. – Надо, чтобы он снял и их тоже.
«Вот это я сделаю с превеликим удовольствием», – подумал я. Стащив непривычную обувь, я остался в одних носках.
– Смотрите, какие странные портянки, – сказала одна из цыганок, показывая на мои ступни.
– Это носки, – поправил её я.