Три недели в Советском Союзе
Шрифт:
— Ну, как ты, родная, хорошо себя чувствуешь? Или нам лучше всё-таки вернуться домой.
Юля рассмеялась и воскликнула:
— Серёжка, да, что со мной сделается? Ладно, давай, шагай на своё излюбленное место, пока наши шалопаи побежали в детскую, не то они снова начнут проситься с тобой вместе порулить, а ты у меня слабохарактерный, что угодно им готов позволить.
Сергей поцеловал жену ещё раз и отправился в пилотскую кабину, перед которой уже выстроились все члены экипажа его личного самолёта. Поздоровавшись с каждым и поговорив с ними пару минут, они были точно такими же сотрудниками корпорации, как и все, а потому его друзьями, Сергей по-хозяйски вошел в кабину, поздоровался с командиром корабля и пилотом, после чего сел в пилотское кресло и принялся готовиться к полёту. Командир корабля широко заулыбался и воскликнул:
— Ох, Сергей
Понимая причину его беспокойства, метель была нешуточной, Сергей кивнул головой и сказал:
— Взлетай, Игорёк, но сажать машину буду я, а вообще-то ты зря волнуешься. Не такая уж и сильная сегодня метель.
— Такая, не такая, Сергей, но мне так будет всё же намного спокойнее. — Откликнулся командир корабля — У меня всё-таки налёт часов будет раз в десять больше твоего и к тому же мне приходилось и не при таком ветре взлетать.
Самолёт выехал на взлётную полосу, пробежал по заиндевелой бетонке и ровно, без рывков и болтанки взлетел. Когда «Боинг» набрал высоту и лёг на курс, Игорь Северский включил автопилот, радостно заулыбался и спросил:
— Серёга, ну скажи, зачем мы тут нужны? Это же не аэроплан, а просто лошадь. Сам взлетит, довезёт куда надо, совершит посадку и пойдёт к себе в денник овёс хрумкать.
— А навоз кто будет убирать? — Смеясь спросил Сергей.
Этот самолёт действительно был предметом его гордости. Когда Сергей подписал контракт на покупку «Боинга», за который его нещадно критиковал Леонид Ильич, он полагал, что получит его уже через месяц, а на деле вышло так, что ему пришлось ждать почти год. Президент США, узнав об этом, немедленно распорядился подготовить для координатора Комитета Мира специальный самолёт, так что он обошелся ему втрое дороже, но Сергей не жалел об этом. Этот борт был точной копией президентского самолёта, только с поправкой на то, что Юля в тот момент уже была беременна и компания «Боинг» поставила на него ещё и детскую комнату. Поэтому он всегда летал вместе с ней и детьми повсюду, куда ему только не приходилось отправляться. Если там, конечно, можно было посадить самолёт.
Юля чувствовала себя на его борту хозяйкой и ей очень нравился их летающий дом. Особенно ей нравилось летать вместе с мужем и их друзьями на отдых, что случалось довольно часто, шесть, семь раз в год, а то и чаще. Она считала, что ей несказанно повезло с мужем. Мало того, что Сергей в ней души не чаял, так он ещё был и удивительно хорошо организованным человеком и почти всегда успевал всё сделать за восемь часов, после чего немедленно отправлялся домой. Он действительно был большим домоседом и для него всё счастье и все развлечения были сосредоточены в их большом, загородном доме, от которого до офиса было десять минут езды. Они так ещё ни разу не были в казино, а Сергей и вовсе не знал, что такое рулетка. Единственный вид спорта кроме кун-фу и ушу, который они признавали, был конный спорт, из-за чего он и построил загородный дом в Зеленограде. В нём по больше части и проходила вся их жизнь и ещё не было дня, чтобы в их доме не звучали голоса друзей.
Кто только не гостил в их доме за те три года, что они в нём жили. В большой гостиной на втором этаже их портретами было завешено уже две стены и все эти люди, среди которых было очень много не то что знаменитых, а просто великих, равно как и самые обыкновенные, включая пятигорских подруг Юли. Дома их самых близких людей и родителей Юли стояли рядом, по выходным дням все калитки были раскрыты настежь и детвора сновала из дома в дом непрерывно. Ясир Арафат, когда приезжал в Москву даже с официальным визитом, как это было минувшей осенью, останавливался только у них и дети звали его дядей Яшей. Жил у них целую неделю и команданте Фидель. Для детей просто дядя Федя. За эти неполных четыре года в жизни Юли произошло столько приятных событий, что она просто поражалась, но самым приятным из них была всё-таки любовь мужа и его неустанная забота о ней, о детях и всех их друзьях и просто знакомых, с которыми он виделся всего лишь пару раз в жизни.
Сергей обладал просто какой-то неуёмной жадностью на друзей, сходился с людьми очень быстро и потом уже не терял их из виду никогда. Нину, которая работала в чебуречной на раздаче, он забрал в Зеленоград сразу же, как только они вернулись домой после их медового месяца. Он даже помнил о том, что она закончила институт, но из-за того, что не поехала
Произошло это во время их полёта на Кубу, когда Юля сама, без подсказки стюардесс из семьдесят шестого авиаотряда пошла в их закуток и быстро нашла там тряпку и шваброчку, чтобы протереть пол в их каюте. Когда на неё налетели стюардессы, чтобы отобрать у них сие орудие труда, они были просто поражены её догадливостью и тогда Юля быстро прошлась по всем их авиационным ухоронам и рассказала, где что лежит, так как проходила стажировку на спецлайнерах. После того, как они вернулись домой, Сергей немедленно собрал проектировщиков, расстелил на столе карту Зеленограда и его окрестностей, после чего было выбрано место для строительство одного из самых огромных, по занимаемой площади, предприятий корпорации. Буквально за год рядом с Зеленоградом был построен самый странный аэропорт в мире, а их корпорация начала испытывать самолёты всех типов. Каждую неделю там приземлялся один большой пассажирский самолёт и несколько маленьких, после чего на эти бота поднимались старые воздушные волки.
Пилоты оценивали все удобства и неудобства пилотских кабин, а стюардессы придирчиво приглядывались к своим рабочим местам, чтобы потом за чаем или кофе с домашней выпечкой надиктовать молодёжи все свои замечания. Первой обратила своё внимание на их экспертные заключения компания «Боинг», а потом и многие другие, но самыми главными их потребителями стали всё-таки крупнейшие авиакомпании мира, которые не стеснялись выкручивать руки авиапроизводителям. Коллектив у Юли был многонациональным и очень часто они приезжали к ней в гости. Сергея все эти люди уважали прежде всего за то, что он был пилотом, а уже потом как президента компании, в которой они получили столь высокооплачиваемую работу выйдя на пенсию по выслуге лет. Для многих это была настоящая синекура.
И всё же приятнее всего Юле было всё-таки от того, что этот её маленький бизнес назывался очень громко: «Специальный авиаисследовательский центр Юлии Романовой (Чистяковой)», а она была в нём ещё и генеральным директором, хотя в самой корпорации числилась главным экспертом по авиации. Она и сама не ожидала, что окажется такой тщеславной, но это было так, хотя всё её тщеславие заканчивалось на довольной улыбке, когда она брала в руки какой-нибудь буклет, выпущенный своим центром. В последний год её часто приглашали на всякие авиационные посиделки за рубежом, но она летала на них только тогда, когда с ней мог полететь Сергей. Его затея относительно строительства самолётов вместе с немцами и англичанами увенчалась успехом и пассажирский вариант «Мрии», уважительно названный американцами, «Супер джамбо», уже проходил лётные испытания. Этот самолёт обещал уже очень скоро стать конкурентом «Боинга-747» на дальних авиарейсах, так как мог с комфортом перевезти шестьсот сорок пассажиров.
Юля чувствовала прямую сопричастность к этому детищу мужа. Хотя её Сергей и не входил в число конструкторов, по сути это он породил его на свет столь комфортным трёхпалубным самолётом, который называли иногда летающим отелем, на котором она уже трижды поднималась в воздух вместе с другими экспертами. Правда, до полного комфорта этому аэробусу было ещё довольно далеко, но интернациональная команда дизайнеров уже завершила свою работу. Как и с некоторыми другими разработками, с этим самолётом было связано очень много удивительных вещей. К его проектированию приступили в КБ Антонова в тысяча девятьсот восемьдесят четвёртом году и он изначально строился, как самолёт-носитель «Бурана», но когда в КБ в конце марта семьдесят шестого на стол Олега Константиновича легли распечатки чертежей и компоновочных схем, у того даже руки затряслись, но не от страха, а от волнения и радости. Генеральный конструктор сразу же признал своё детище, а когда Сергей сказал ему о том, какие силы и деньги бросаются на этот проект, то тут же, прямо в присутствии людей из Москвы, начал работу.