Три плюс одна
Шрифт:
– Спокойной ночи. – Всем видом она продемонстрировала, что идет на это исключительно ради общего блага.
Ник тихо радовался происходящему. Но оно было странным. Такие, как Толик, не останавливаются на полпути.
– Спокойной? – Обхватив за широкую талию, Бизончик поволок Оленьку в отведенные хоромы. – Не дождетесь!
Не считая собравшихся погулять, снаружи остались Ник, Мирон, Аскер и Фаня с Ритой. На всех осталась палатка, рассчитанная на семью из нескольких человек и два матраса. Матрасы производитель считал двухместными. Любопытно, куда денутся Толик с Луизой, когда вернутся. Втиснуться к остальным можно,
В палатке Бизончика и Оленьки послышалась тихая ругань – раздеваться вдвоем при их габаритах оказалось сложно, хлипкое жилище едва не завалилось на бок. Затем оттуда нежно донеслось:
– Боренька, повесь.
Боренька, Оленька… Вот откуда у их сюсюканья ноги растут. Впрочем, уменьшительно-ласковым Бизончиком быковатого кабана прозвали раньше, значит, это уже хроническое.
Бизончик показался из проема уже без майки и, размещая на крыше мокрые тряпочки подруги, кивнул Толику на полуутопленный агрегат:
– Танки под водой ездят, но их там не хранят.
Толик повернулся к Луизе:
– Закрепим навыки? Жди здесь.
Прошлепав по воде до задней дверцы машины, он присел на уходивший вглубь ровный пол сложенных сидений, отряхнул ноги, втянул их, и дверца за ним закрылась. Через миг двигатель всхрапнул, колеса одновременно провернулись… Внедорожник, медленно гребя всеми лапами, буксуя, но не сдаваясь, подтвердил свое название. Красное чудище – пыльное, грязное и побуревшее в темноте почти до черноты – залило песок волнами и вскоре недовольным бегемотом выбралось на берег. Толик перелез на пассажирское место. Луиза, даже не обернувшись, радостно вскочила по подножке в открытую дверь.
Глядя на застывших в ступоре умников, Рита едко обронила:
– Все идет как надо, только мимо?
Перед заселением почти каждый удалился на минутку в темноту. По возвращении душевное равновесие подверглось испытанию: Бизончик выполнил обещание, они с подругой наполнили ночь жизнью, о тишине и спокойствии оставалось мечтать. Под живописно представляемый аккомпанемент Фаня, Рита, Аскер и Мирон втянулись в жерло брезентовой пирамиды. Ник остался снаружи.
– Мне надо, – пояснил он удивленно выглянувшей Рите, не договорив, что именно.
Он просто остался. Уснуть в таком состоянии невозможно, а нервы не железные. Еще пара язвительных замечаний Риты, и он не выдержит.
– Понятно. – Рита кисло улыбнулась. – Рулон в пакете с хлебом. Ибо, как известно, не хлебом единым…
Застежка входа вжикнула, закрытая изнутри – плотно, чтоб ни один комарик не проник. В районе "ящика" это было излишним, комаров здесь не водилось. То ли сказались особенности сухой и пустой местности, где лес сосредоточился исключительно вокруг охраняемого объекта, то ли действовала обработка Нижнего и Верхнего озер специальной химией, которая убивала личинок. Потому и любили горожане отдыхать на этих озерах.
Не спалось не только из-за нервов.
Луиза.
Невидимка.
Две нарывающие занозы в мозгу. Мысли о Луизе вызывали боль, и Ник сосредоточился на невидимке. Нужно рассмотреть все версии. Если это не глюк и не случайное проявление природных сил – то что? Или – сам вопрос вызывал дрожь – кто?
Два шампура с мясом уволок чужак, или это шутка своих? Если невидимка существует, то, может быть, его как привезли, так и увезли с собой, когда
Ник пошел вдоль берега. Недалеко, чтобы услышать, если что-то произойдет. И чтоб его услышали, если невидимка окажется реальностью, причем реальностью неадекватной, с иной инопланетной логикой. Либо агрессивным чудовищем. Когда чего-то не понимаешь, нужно предполагать худшее и быть готовым к нему.
Второй причиной, почему Ник не удалялся от лагеря – не хотелось пропустить возвращение внедорожника. На горизонте иногда мелькал свет фар, но вновь исчезал. Или это только казалось. Воображение принимало желаемое за действительное.
Из темноты Ник видел, как вылезали из палатки и крутили головой сначала Фаня, затем Рита. Точнее, когда Фаня, оказавшись снаружи, повглядывалась во тьму и пошла за палатки, появилась Рита, долго смотрела по сторонам и нырнула обратно.
После похожего на лосиный рев трубного гласа Бизончик угомонился, аналогично утихли взвизгивания и вопли, в которых поставило точку счастливое всхлипывание. Тишину ночи больше ничто не нарушало.
Фани долго не было, Ника это обеспокоило – невидимка не выходил из головы. Пришлось выйти в поле, но фигурка в белой спортивке благополучно появилась в противоположной стороне и без приключений вернулась в палатку. Если сделала такой круг – может, искала Ника? Или тоже переживала за отсутствовавших Толика и Луизу, причем за обе половины этой – вот же, никогда не думал, что скажет такое – пары. Фане еще хуже, чем Нику. В условиях, которые сложились, она никого не может ненавидеть, ее доля – любить обоих.
Едва Фаня скрылась в большой палатке, из ближней маленькой выбралась Анфиса. Обуваться она не стала, только джинсы подтянула. Под накинутой на плечи расстегнутой блузкой сверкнуло белизной – майка и белье определенно отсутствовали. Несколько шагов в противоположную лагерю бездну черноты – и Анфиса едва не споткнулась, когда во тьме проявился Ник.
– Напугал. Хорошо, что это ты. Проводи, а то мало ли.
Теперь Анфиса смотрела вниз – видимо, уже пожалела, что не надела обувь. Здесь земля была рыхлой, ноги проваливались и увязали. Ник сопровождал сбоку на небольшом расстоянии, в мыслях крутилось упомянутое «мало ли».
– Тоже что-то видела? – не вытерпел он.
– Ты о чем?
– Что-то привиделось, и не пойму – в реальности или показалось. Ничего такого не заметила?
– Какого?
– Непонятного.
– Из непонятного здесь только ты.
Комплимент? Ник замолчал. И Анфиса больше не проронила ни слова, только периодически косилась на него, словно чего-то ждала.
Одни в ночи. Пустота небес непроизвольно утягивала мысли в заповедник запретных желаний. Звезды подхихикивали и с намеком подмигивали. Тьма подзуживала. Обнимала. Настраивала на чувственность, заставляя ощутить себя единственными людьми на планете, а старавшийся растянуться миг прямым текстом вопил, что больше не повторится. Романтическая атмосфера бодрила кровь и звала к приключениям. Нику показалось, что девушка рассчитывала именно на это. Да он и сам рад бы… если бы не Луиза.