Три подарка

Чекмаев Сергей Владимирович

А художником Стас таки стал. Правда, не настоящим, а фотохудожником, но обещание свое неуклонно выполнял... у Олеси уже три альбома были забиты своими собственными студийными фотографиями. На них она получалась то загадочной, то соблазнительной, то неприступной, но всегда - это приходилось признать - всегда лучше оригинала. Стас не подвел. Как обычно.

Водитель попался культурный... поздравил с праздником, пожелал "такой красивой, только почему-то грустной девушке" больше веселья и любви. Хотел даже денег не брать,

Олеся насилу его уговорила.

К началу марта, как всегда, погоду развезло, и машина медленно тащилась по отвратительной серой каше из снега и грязи. Сверху сыпалась какая-то противная холодная крупа, залепляя стекла, и лишь приветливые огоньки праздничных витрин из последних сил пытались удержать стремительно ухудшающееся настроение.

Тренькнул мобильник.

– Олеська?
– голос Стаса был деловит.
– Я уже дома. Ждем.

– О-о, вас много? Кто это с тобой?

– Ой-ой, сколько подозрительности! МЫ ждем. Я и сюрприз, - он рассмеялся, - торопись, а то сам съем.

На душе чуть потеплело. Господи, Стаська, хорошо, что ты есть у меня!

Водитель оглянулся, кивнул на мобильник, который Олеся все еще сжимала в руке...

– Ждет?

Как-то у него это получилось... по-дружески. Олесе даже не пришло в голову возмутиться... "не твое дело!", наоборот она улыбнулась, ответила...

– Ага. Говорит... вдвоем ждут - он и сюрприз. А первый второго скоро съест.

– О!
– Водитель картинно нахмурился.
– Это плохо. Тогда нам стоит поторопиться.

На мгновение Олесе показалось, что за рулем сидит Стас. Такая же легкая ирония в словах, вечное дружелюбие и это вот ловкое, без лишних движений, управление машиной.

Правда, Стас водить автомобиль категорически отказывался. Говорил боюсь, мол. Над ним только смеялись. Вообще, у Стаса была одна интересная особенность... он словно имел какую-то неведомую власть над вещами. Они подчинялись ему беспрекословно. У него НИКОГДА не билась посуда, не ломалась ступенька под ногами, его ни разу в жизни не било током, карточки метро и банкомата даже и не думали взбрыкнуть и застрять где-то в механических глубинах.

Стас не любил компьютеры и очень редко работал с ними, но после одной такой попытки знакомый программист рассказал совершенно фантастическую вещь. Будто бы Стас по ошибке сел за давным-давно сломанную машину, до которой у ремонтников все никак не доходили руки, спокойно сделал все, что ему было нужно, поблагодарил ребят и ушел. Больше никому оживить компьютер так и не удалось, даже умельцам из службы гарантийного сервиса.

Когда Стас щелкал пальцем по сигаретной пачке - он курил только "ЭлЭм" - наружу вылезала именно одна сигарета, а не три-пять, как обычно. Или две, если Стас собирался кого-то угостить.

Интересно было наблюдать, как он режет хлеб, - самые свежие и мягкие батоны никогда не крошились, а куски получались не толстые и не тонкие, в самый

раз.

Поначалу Олеся удивлялась, да и не она одна. Многие замечали.

– Как это у тебя получается?

– Что?

– Ну, с сигаретами вот...

Стас всегда с каким-то детским недоумением смотрел на свои руки, пожимал плечами и бормотал... "Не знаю, как-то вот само все выходит..."

Постепенно привыкли. И теперь, когда "вечная" Зиппо или даже простой китайский "Крикет"

не хотел загораться на ветру, зажигалку протягивали Стасу...

– А ну-ка, чиркни... Не зажигается что-то.

Когда машина подрулила к стасову подъезду, ледяная крупа неожиданно сменилась настоящим зимним снегопадом. Водитель витиевато простился, пожелал вслед...

– Сегодня твой праздник, девочка. Пусть у тебя все будет хорошо.

Олеся не стала ждать лифта, взлетела по ступеням. Стас уже ждал в дверях.

– Привет!

Он галантно принял у нее куртку, умудрившись не за что не зацепиться рукавами в своей маленькой прихожей, сказал...

– Проходи, я сейчас...

Олеся проскользнула в ванную - вымыть руки, ну и, конечно, заодно проверить прическу - и, пытаясь перекричать шум льющейся воды, грозно спросила...

– Сюрприз не съел?

– Хотел, - честно признался Стас, - но не успел, ты быстро приехала.

– Смотри у меня.

Интересно, ей показалось или он на самом деле сегодня не такой, как обычно. Немного настороженный что ли...

В большой, просторной комнате, бывшей когда-то спальней и кабинетом, но Стас сломал перегородку и сделал из нее студию, - Олеся прямо с порога запрыгнула в свое любимое кресло.

Поджала под себя ноги, откинулась на спинку... А-а-а...

Сколько же раз она сидел здесь, вот так. Это кресло помнит сто тысяч ее печалей, мелких и не очень, ее горести и неудачи, но и радости, и победы тоже. Как и Стас.

Олеся блаженно вздохнула. С кухни послышался крик...

– Не фыркай там, сейчас несу уже...

Через мгновение Стас появился на пороге с огромным подносом, заставленным какими-то хитрыми коробочками, баночками и небольшим, с полтора наперстка объемом, заварочным чайником, - хозяин дома был большим поборником чаепития и знал в этом толк получше некоторых чайных клубов.

Оглядев все это великолепие, Олеся изобразила на лице привередливую гримаску и капризно спросила...

– А где же сюрприз?

– А вот.

Стас извлек из-за спины большую коробку ее любимого торта-мороженного. Как он умудрился все это унести всего в двух руках, она даже и не думала, а просто взвилась с кресла и кинулась ему на шею...

– Стась! Это просто ме-ечта! Ты меня избалуешь.

Он рассмеялся (самую малость натужно или ей снова показалось?)...

– А то! Я такой, да. Люблю баловать Лесных Феек. Ладно, сядь пока, надо чай делать.