Три подруги и таинственный жених

Солнцева Анастасия

В квартире царила тишина, а задернутые на окнах шторы создавали полумрак.

— Что-то не так, тебе не кажется? — почему-то зашептала Ниса.

— Не нагнетай, — отрезала я. — Что здесь может быть не так?

— Не знаю, но я вот позвоночником чую что-то плохое, — продолжала шептать подруга, чуть приседая в коленях и пытаясь заглянуть за углы.

— Тогда угомони свой позвоночник и попроси его не психовать по каждому поводу, — проговорила я и тут же замерла, успев дойти до кухни.

Видимо, что-то отобразилось на моём

лице, потому что ко мне тут же подскочила Ниса с вопросом:

— Что? Ты что-то поняла?

— Запах, — с трудом выговорила я, чувствуя, как темнеет перед глазами. — Газ. Кто-то включил газ.

И я начала падать. Последнее, что успел зафиксировать мозг — то, как Ниса рванула к окну и попыталась открыть створку, но она почему-то не поддавалась…

Не знаю, сколько я пробыла без сознания. По ощущениям, не дольше пяти минут, но пробуждение было таким болезненным, словно моё тело выходило из продолжительной комы. И первое, что я услышала, были ругательства.

Ругалась Ниса. Изощренно и с творческим подходом к делу.

— Семь верст тебе на верблюде через тайгу! Да чтоб тебя макаки цейлонские сожрали! Глиста ты глазастая!

Я попыталась пошевелиться, но не получилось. Дернулась — и подо мной что-то заскрипело. Подняла голову, но перед глазами все плыло.

— Эта тоже очнулась, — проговорил незнакомый мужской голос.

— Принеси ей воды, — попросил другой и вот этот…

Этот голос я бы не спутала ни с чьи другим.

Глава XXXII

Спустя немного времени я проморгалась и поняла, что сижу на стуле, будучи привязанной к нему веревками. Напротив, в аналогичном положении, сидела Ниса, с её щеки свисал кусок скотча, на руках и ногах красовались наручники.

На моих запястьях болтались такие же и кожу под ними неприятно покалывало. Последнее означало, что «браслеты» были произведены из заговоренного ведьмой серебра, блокируя магию.

— Зря вы ей рот открыли, — проговорила я, обращаясь к себе за спину. Судя по родной обстановке, мы все еще находились в моей квартире. Я сидела лицом к зашторенному окну, а владелец узнанного мной мужского голоса расположился на моей кровати. И судя по тому, что сквозь полотна штор уже не пробивался дневной свет, в компании гостей мы пребывали уже не первый час.

— Да уж сами сообразили, — проговорил голос. — Но пусть уж лучше болтает, чем мычит, словно корова не доенная. Так хоть меньше раздражает. К тому же она даже забавная.

— Согласна, — помотала я головой, пытаясь вытряхнуть остатки дурмана из головы. — По поводу забавности. Только не сводите с неё глаз. Знаете, она очень беспокойная, может выйти в магазин за хлебом, а в итоге оказаться в составе алкотура по дороге в Пуэрто-Рико.

— Я учту, — рассмеялся голос. Послышался шорох, глухой звук шагов и из тьмы в круг света, создаваемый настенным светильником, вступил мужчина. — Здравствуй,

Ди.

— Здравствуй, Гриша, — ответила я, рассматривая молодого мужчину. Небрежно зачесанные назад волосы, простая белая футболка, исключительным образом подчеркивающая хорошее телосложение и светлые джинсы. Он был похож на студента-выпускника на летних каникулах.

— Вода закончилась, поэтому я принес молока, — заговорили сбоку.

Я повернула голову и увидела молодого парня, направляющегося ко мне с чашкой в руках.

— Я не люблю молоко, — подняла я неприкрыто злой взгляд на Гришу.

— А зачем тогда покупаешь? — весело поинтересовался он.

— Блины хотела испечь, — пояснила я и это было правдой.

— Надо же, — восхитился Гриша, присаживаясь напротив меня на корточки так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. — Неужели ты умеешь готовить?

— Умею, — заверила его я. — Развяжешь — даже продемонстрирую на практике.

— Я не для того все это затевал, чтобы в итоге любоваться, как ты по кухне порхаешь, — с самодовольной улыбкой отверг Гриша мое щедрое предложение.

— Я не порхаю, не бабочка ведь, — фыркнула я.

— А что ты делаешь? — насмешливо изогнул губы парень.

— Гремлю сковородками и ору на плиту, обещая, что больше никогда не возьмусь за готовку.

— Все так плохо? — изогнул Гриша бровь, заинтересованно рассматривая мое лицо.

— Даже больше, чем ты можешь себе представить, — вдруг заговорила Ниса, которая перестала вопить, как только увидела, что я пришла в себя. — Представь себе Халка в фартуке. Представил? Вот у неё все еще хуже.

— Интересные вы подруги, — отметил Гриша, выпрямляясь и глядя на меня снизу-вверх с выражением неподражаемой гордости. Гордости за себя, любимого. Она и раньше изредка мелькала на его лице, но никогда настолько явно не проявлялась. — Я наблюдал за вами. Вы постоянно орете и ругаетесь друг на друга, но как только что-то случается с одной, две другие тут же мчат ей на помощь. Продолжая орать и ругаться.

— Мы давно вместе, — спокойно пояснила я. — Кстати, не знаешь, где наша третья?

— Ваша красотка-муза? — уточнил Гриша. — Когда я видел её в последний раз вашу большеглазую прелестницу без сознания запихивали в багажник. Кто знает, что с ней сейчас?

Ниса дернулась, звякнув наручниками и заорала:

— Да чтоб у тебя геморрой вылез, хрен ты моржовый!

— Хватит, — оборвала я крик. Ниса тут же захлопнула рот и, всхлипнув, отвернулась. Гриша решил воспользоваться моментом, в один шаг подошел к ней, крепко схватил за подбородок и вернул скотч на место, то есть, на губы подружки.

— Судя по всему, ты рад такому раскладу, — прохрипела я, чувствуя, как все внутри холодеет при мысли о Русе.

— На самом деле, моя дорогая, мне все равно, — взмахнул рукой Гриша и тут же, словно подчиняясь его безмолвному приказу, вспыхнул верхний свет.