Три подруги и таинственный жених

Солнцева Анастасия

— Ди? — с трудом вымолвила она, пытаясь приподняться с пола и разглядеть что-то дальше своих ресниц, с которых капала вода. — Как ты здесь оказалась?

— Лично меня больше волнует вопрос, как ты здесь оказалась, — буркнула я, испытывая двойственные чувства. С одной стороны, я была рада, что подруга жива, с другой — Гриша уронил зерно сомнения в мою душу и теперь я хотела услышать от музы объяснения, хотя боялась. Боялась узнать правду.

— Я… я не знаю, — Руся тяжело закашлялась.

Гриша заглянул в чайник, пожал плечами, вытряхнул из него на пол последние капли и отдал всё тому же

парню.

— Прости, дорогая, — радостно заулыбался мне Гриша, словно Чеширский кот. — Но на попить воды не осталось.

Муза опять зашлась в судорожном кашле, едва успев вдохнуть.

— Что с ней? — с нарастающей тревогой потребовала я ответа.

— То же самое, что было с тобой. Она была в квартире, когда вы вернулись и тоже надышалась газом, — безразлично бросил он. — Плюс её предварительно чуть-чуть придушили, когда она так не осторожно открыла дверь человеку, представившемуся курьером. Ну, знаешь, чтобы под ногами не путалась и не выбралась из шкафа, куда засунули твою подружку мои ребята.

— Ты же сказал, что её запихнули в багажник! — возмущенно напомнила я.

— Я соврал, — с улыбкой оповестил всех присутствующих Гриша.

И тут до меня дошло:

— Она же могла умереть!

— А то, что она едва тебя не погубила, — практически прорычал парень и я отчетливо увидела, как от этого страшного звука, который ожидаешь услышать скорее от дикого зверя, чем от человека, содрогнулась его грудь. — Это тебя не волнует?

— Волнует, — кивнула я с готовностью. — Очень волнует. Но если она продолжит так кашлять, то выплюнет собственные легкие. И тогда уже ничего не сможет рассказать. Ты ведь для этого её разбудил, правда? Ты хотел, чтобы она сама все нам рассказала!

Несколько мгновений Гриша колебался, а после вышел и быстро вернулся, но уже со шприцем и ампулой в руке.

— Что это? — криво вытянула я шею, словно пьяный жираф, пытаясь рассмотреть, что он делает с Русей.

— Препарат, который поможет вывести агрессивные вещества из организма, — проронил Гриша, отламывая верхушку ампулы, набирая в шприц бесцветную жидкость и втыкая иглу в предплечье музы, которая была так слаба, что практически не сопротивлялась.

Лекарство подействовало быстро, спустя несколько минут Руся перестала жутко кашлять, а её лицо стало чуть меньше походить на переспевший помидор.

— Сволочь, — выплюнула Руся, исподлобья взглянув на Гришу все еще оставаясь в положении полулежа.

— Я тоже бесконечно счастлив видеть тебя вновь, — хмыкнул парень, складывая руки на груди. А мне вдруг показалось, что его глаза засветились изнутри. Кажется, с каждой минутой в них оставалось все меньше и меньше человеческого. — А теперь будь хорошей девочкой, встань с пола, отряхни юбку, поправь прическу и расскажи девушкам, как ты вот уже полгода изображаешь их лучшую подругу, при этом таковой не являясь.

— Это не правда, — торопливо проговорила Руся, утыкаясь взглядом в пол. И у меня создалось впечатление, что говорила она это не оборотню. А мне. — Я была и остаюсь твоей подругой, просто…

— …просто деньги оказались важнее дружбы, — любезно подсказал Гриша. — Ты продолжай, продолжай. Про своего любовника не забудь упомянуть. Зарах, кажется, да?

— Дело не только в деньгах, —

и красивое лицо подруги исказилось болью. — Захар — ягуаретта. Он приехал сюда вместе со своим кланом. С переездом им помогал Лозовский. Он…

— Она уже знает, кто он, — холодно оборвал её Гриша. — Рассказывай дальше. Пока твою историю не начал рассказывать я.

— Лозовский хотел собрать достаточное количество сильных бойцов, — Руся шмыгнула носом и попыталась сесть поудобнее, но увидев, как сжались в кулаки руки стоящего в двух шагах от неё Гриши, тут же передумала и замерла. — Мне кажется, он сам не до конца понимает, для чего они ему нужны. То ли чтобы отомстить за отца, то ли для того, чтобы остановить брата. У того тоже имеются свои ручные зверьки…

И она кинула быстрый взгляд на стоящих за моей спиной оборотней.

— Дальше, — с неприкрытой злобой потребовал Гриша, а его кадык заметно дернулся.

— Я не сразу поняла, кто он, — тут же подчинилась подруга, говоря сбивчиво и глотая окончания, словно боясь, что её не дадут рассказать все до конца. — Долгое время я думала, что он — обычный человек с удивительным талантом художника. Интима у нас с ним не было, исключительно деловые отношения. Но, под моим чутким контролем и тонким влиянием, его картины стали продаваться, как горячие пирожки. Я даже сама не ожидала такого успеха. На данный момент у меня больше десяти желающих приобрести его следующее творение.

Руся задохнулась от переизбытка эмоций и умолкла.

— Эй! — ударил её носком ботинка по руке Гриша. — Ты там что, уснула? Дремать на том свете будешь, а если сейчас не заговоришь, то быстро там окажешься.

— В какой-то момент Захар перестал писать, — покорно заговорила муза, все еще глядя не на меня, а на ковер под собой. — А я уже взяла предоплату за картину и более того, у человека, которому трудно объяснить, почему ты не смог сдержать обещание. Долгое время я не могла понять, что происходит. Он перестал появляться в галерее, не отвечал на звонки. Сперва я решила, что он просто запил. Знаешь, с творческими людьми такое бывает — ищут вдохновения и в процессе поиска спиваются. Но отсутствие Захара слишком затянулось слишком и у меня больше не было времени ждать. Я отправилась к нему домой и обнаружила Захара избитым, с переломанными пальцами на обеих руках, лежащим на полу и истекающим кровью из нескольких рваных ран. Но едва я попыталась оказать ему первую помощь, как раны начали затягиваться у меня на глазах. Тогда-то я и поняла, что он — не человек. Пока он оставался в беспамятстве я привязала его к батарее бельевой веревкой, а когда пришел в себя…

— …ты учинила ему допрос? — изумилась я, не представляя нашу изысканную музу в роли инквизитора.

— Да, — кивнула подруга полу. — Но ничего такого кровавого или мучительного, что ты могла себе представить. Я просто начала задавать вопросы, тыкая в него каминной кочергой.

— Увлекательное, наверное, было зрелище, — со смешком проговорил Гриша, складывая руки на груди, но все еще не меняя бдительной позы.

— Так, что было дальше? — проигнорировала я насмешливого мохнатого, чей взгляд, который он бросил на меня, мне откровенно не понравился. Знала я, чем обычно заканчивались подобные взгляды.