Три подруги и таинственный жених
Шрифт:
– Так и есть, - залилась девушка краской. А я, наконец, сообразила, в чем тут дело.
– Я сейчас смоделирую ситуацию, а вы мне скажете – правда это или нет, договорились? – Мари неуверенно кивнула. – Итак, вы познакомились с Дмитрием и между вами возникла взаимная симпатия. Как прилежная старшая сестра, после нескольких свиданий, когда ваши отношения стали стремительно развиваться в сторону дел постельных, вы решили представить своего нового друга семье. И вот тут случилась неприятность – младшая сестренка влюбилась в того, в кого раньше неё уже успели влюбиться вы. Пока всё верно?
Мари прикусила губу
– Как делили парня?
– Никак, - выдала девушка, скромно потупив глазки. – Я сразу поняла, что с сестрой что-то не так. Я ведь не дура, да и со стороны Димки появился ответный интерес.
Она отвернулась.
– И поэтому я просто отошла в сторону, решив, что сестра, испытавшая первую влюбленность важнее, чем… парень. Пусть и очень мне понравившийся.
– Обожаю жертвенность, - весело хмыкнула я. – Но сдается мне, тут дело в другом. Тебя просто задел тот факт, что мужчина, которого ты уже считала своим, проявил внимание к сестре. Я знаю, как это бывает. С гордостью порой очень трудно справиться.
– Возможно, вы правы, - не стала спорить девушка. – Как бы то ни было, у них завязались отношения. Близкие отношения, которые оба от меня тщательно скрывали, но я знала. Вернее, вначале подозревала, а потом убедилась в своих предположениях. Пришла как-то к сестре без предупреждения, а у неё был гость. Он сидел в комнате и не появлялся, пока мы с Элли беседовали у порога. Она сказала мне, что я не вовремя и попросила заглянуть попозже. Я восприняла эту ситуацию нормально, мы ведь все уже давно взрослые люди. Но уходя, я заметила пальто на вешалке в прихожей. Я сразу узнала его. Такое пальто было только у Димки, он рассказывал, что его сшили на заказ в одном парижском ателье. Сложить два и два было не сложно. Мне было плохо, но я справилась со своими эмоциями. А потом… Димка её бросил. Я узнала о случившемся от сестры. Элли позвонила поздно ночью вся в истерике и проплакала в трубку, что он ушел. Ту ночь я провела в спальне сестры, пытаясь унять её истерику. Утром, когда она уже уснула, я позвонила Диме. Он взял трубку и сказал, что улетает. Извинился за всё и высказал надежду, что мы еще встретимся. Под «нами» он имел ввиду меня и его. Сказал, что будет рад, если я к его возвращению еще не выйду замуж. После этих слов у меня не повернулся язык спросить про Элли. Решила, что как есть – так есть.
– Тебе подарили надежду. И желание перетряхивать чужое грязное белье тут же пропало, - протянула я. Путь не вежливо, зато честно.
– Вы считаете меня плохим человеком? – Мари взглянула на меня исподлобья.
Я встала.
– Я не считаю тебя ни тем, ни другим. Хотя бы по той простой причине, что ни первое, ни второе утверждение не являются правдой.
– Но почему? – Мари встала вслед за мной. – Я ведь плохо поступила. Я не заступилась за сестру, а наоборот, позволила человеку, обидевшему её, вернуться в мою жизнь.
– Что есть добро, а что зло? – философски заметила я, направляясь к двери. – Человечество так и не смогло договориться по поводу этих основополагающих понятий. А мы, так уж тем более, - я обернулась к Мари. – Не вини себя, в том числе, и в смерти своей сестры. Ты не смогла бы ничего сделать – ни защитить, ни спасти. Случилось так, как должно было
Я оставила Мари свою визитку и направилась к выходу. В квартире никого не было, как и на лестничной клетке. Это дало мне повод предположить, что Макс ожидает меня внизу. Или так, или он уже сидит в ближайшем кабаке и заливается алкоголем, пытаясь утопить в нём осознание того, что он имел близкие отношения с сиреной.
Глава VII
Выйдя из подъезда, я сразу же увидела его. Он стоял в стороне от пылающих энтузиазмом и энергично шушукающихся бабок, и курил.
– Ты же вроде бросаешь, - сердито заметила я, подходя к нему.
– Уже нет, - сквозь зажатую в зубах сигарету прошипел Макс и глубоко затянулся.
Я промолчала, помахав рукой перед лицом, отгоняя от себя клубы сигаретного дыма. Начинать разговор не спешила, ожидая, когда друга прорвет первым.
И он не подвел.
– Она – сирена? – вместе с облаком дыма, выдохнул начальник.
– Молодец, - с сарказмом похвалила я. – Умеешь подслушивать.
– То есть, все, что было между нами – ложь? – не унимался босс. Ну вот, стандартная мужская реакция. Эгоизм, замешанный на болезненном самолюбии.
– Тебя только это волнует? – я направилась вниз по улице, туда, где припарковала свой автомобиль.
– Так да или нет? – вновь стал расспрашивать меня друг, едва мы отдалились от всё еще толпящихся у дома людей. Я с наслаждением подняла лицо к небу, радуясь ярким солнечным лучам. Но радовалась не долго. Угрюмое сопение друга над моим ухом действовало на нервы и не позволяло отрешиться от происходящего вокруг хотя бы на пару минут. Открыв глаза, я повернулась к нему лицом.
– Слушай, ну какая теперь уж разница? Это ведь прошлое, вот и оставь его в прошлом.
– Но… как мне теперь с ней общаться? – растерялся друг. И хотя я прекрасно понимала, что он сейчас чувствует, мало чем могла ему помочь.
– Очень просто, по-русски. Если хотите, можете перейти на английский. Ну, или разучите язык жестов, тоже говорят, полезная вещь, - и я направилась к своей машине. – Ты идешь?
Мы загрузились в авто, и я порулила в сторону нашего офиса. Необходимо было выпить кофе и хорошенько всё обмозговать.
– Что думаешь? – спросил, наконец, Макс после нескольких минут напряженного молчания. Я следила не только за дорогой, но и за его лицом, по изменениям которого поняла, что ситуацию с Мари он уже успел немного уложить в своей голове и теперь интенсивно размышлял над другими, более животрепещущими темами. Возможно, таким образом он просто пытался отвлечься.
– Об убийстве? – решила уточнить я, высматривая вдоль дороги какую-нибудь кофейню.
– Нет, о ситуации на американском фондовом рынке, - вспылил Макс.
– Не знаю, мой биржевой брокер в отпуске, - отбила я подачу.
– А ты можешь вот без этого? – продолжало нервничать начальство.
– Без чего? – я сохраняла невозмутимость. Ну, или по крайней мере, мне так казалось.
– Без вот этого своего сарказма, - изображая из себя взбесившуюся мельницу, замахал руками босс. И я поняла, что последние несколько часов дались ему тяжело. Но это не значило, что отыгрываться следовало на мне.
– А ты?
Макс выдохнул, отвернулся, помолчал и выдавил: