Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия
Шрифт:
– Думаешь? Но что? И потом, не исключено, что это все-таки бабьи бредни, Наталья! Вы, видно, здорово на него западаете, а он выскальзывает…
– Как ты можешь! – воскликнула Тата. – Ты же сам с ним разговаривал…
– Да, и очень ему благодарен, – ласково прошептал он.
– Олег, я серьезно…
– Наталья, что конкретно ты предлагаешь?
– Может быть, экспертизу?
– Ты что, с ума сошла? Какую экспертизу? Из-за чего? Из-за неясных подозрений? И кто оплачивать это
– Олег! Так нельзя рассуждать!
– Нет, только так и можно. Пусть беспокоится тот, кого он обокрал, а мы что, мы всего лишь издатели…
– Вот именно, издатели, и если жертва рано или поздно объявится, то какой вид мы-то будем иметь?
– Таточка, да не волнуйся ты так, – с нежностью глядя на нее, проговорил он.
Таточка? Он впервые назвал ее так, всегда, с первого дня знакомства, он звал ее только Натальей, а теперь вот сказал Таточка… И как ласково у него это прозвучало. Но все равно, он неправ!
– Послушай, а если эта предполагаемая дама, авторша, сама ему эти романы подарила?
– Но зачем?
– Мало ли… Может, она калека… или уродина какая-нибудь несусветная и не хочет публичности…
– Олег, какая публичность? Если не хочешь публичности, ее и не будет, сам, что ли, не знаешь, как эти вещи делаются? Нет, я просто убеждена, он вор…
– Не пойман – не вор.
– Так ведь пойман же!
– На уровне сплетен, дамских пересудов, а это только лишняя реклама ему. Кстати, я ведь намеревался забрать рукопись у Вики, да из головы вылетело. Впрочем, не стану я этого делать, черт с ним.
– Олег, я тебя прошу, ты подумай еще об этом… Чтобы не вляпаться в историю.
– Хорошо, обещаю. Таточка, поедем после работы ко мне, а? Может, даже удерем пораньше? И пожалуйста, забудь ты о Гущине. Выкинь его из головы, совсем.
– Боюсь, не получится. Мне просто в жизни еще не встречались такие подонки…
– О, значит, ты прожила счастливую жизнь! Я тебе завидую. Ступай, а то я за себя не ручаюсь и нас с тобой обоих отсюда выгонят за разврат на рабочем месте. Я тебя люблю.
– Олег! Я уже мечтаю сбежать…
– Иди отсюда, умоляю!
Она ушла.
– Татка, выздоровела? – приветствовала ее Рина. – Слушай, как ты похудела! Выглядишь просто здорово!
– Какие тут у нас новости? – полюбопытствовала Тата.
– Вроде ничего глобального… Да и вообще, какие у нас новости бывают? Только плохие. Поэтому если их нет, то я рада. Зарплату не понизили, цензуру не ввели, и слава богу. Кузоватов новых идей не родил, тишь, да гладь, да божья благодать. Что еще женщине надо? Разве что любовника…
Тату бросило в жар. Неужто здесь
– Да у тебя, похоже, любовник появился или наклевывается только? – заметила ее смущение Рина.
Лучше бы не врать, но правду говорить нельзя ни в коем случае.
– Наклевывается, Ринка, ты права, ну и глаз у тебя.
– Татка, кто?
– Да так… один…
– Где взяла?
– Меня с ним Соня познакомила.
– Ничего мужик?
– Да вроде бы… Но ничего особенного. Собственно, говорить пока еще не о чем.
– Но глазки все равно сияют. Это хорошо, Татка. Между прочим, у Олега, кажется, тоже кто-то завелся. Видела его новый прикид? Неспроста же…
– Не обратила внимания, – пожала плечами Тата и занялась своими делами.
Сегодня ее никто не дергал, и она более или менее спокойно читала очередную рукопись Ирины Буровой.
– Ринка, слушай, что такое ромбоэдр?
– Понятия не имею. Посмотри в словаре.
– А где мой словарь? Что-то я его не вижу.
– Ой, я забыла, его Татьяна брала.
– Черт, придется идти, а то я что-то ни про какой ромбоэдр сроду не слыхала, а большого доверия к госпоже Буровой у меня нет.
Она направилась в комнату, где сидели Татьяна Игоревна, Валерий Иванович и Вика. На месте был только Валерий Иванович.
– О, Тата! Рад приветствовать!
На столе у Вики она заметила в вазочке одну розовую розу.
– Валерий Иванович, а где Вика?
– Вышла куда-то. Вам она нужна?
– Да, очень.
– Я ей скажу.
– Спасибо. Тут, кажется, Таня брала мой словарь… Вот он, я возьму.
– Берите, конечно.
Минут через двадцать к Тате заглянула Вика.
– Наталия Павловна, с выздоровлением! Вы хотели меня видеть?
– Да, Вика, есть разговор, может, пойдем на лестницу?
– Это что-то личное? – насторожилась девушка.
– Ну, в общем, да…
– Ладно, я пойду поем, – поднялась, потягиваясь, Рина, – дома не успела. А вы тут беседуйте.
– Вика, прости, что вмешиваюсь, но просто на правах старшей… и вообще, я хорошо к тебе отношусь…
– Наталия Павловна, что случилось?
– Скажи, я вот видела у тебя на столе розу, это Гущин принес?
– Гущин, да, а что тут такого? Авторы часто цветы дарят.
– Да ничего, ради бога. Только я должна тебя предостеречь…
– Не надо меня предостерегать! Я знаю, что он и за вами тоже ухаживал…
– Именно!
– Извините, конечно, но тут совсем другое дело…
– То есть?
– У нас любовь, Наталия Павловна, с первого взгляда, и что бы вы ни говорили о нем, я вам все равно не поверю!
– Вика, но ты же ничего не знаешь!