Три последних слова
Шрифт:
– Бабушка… – Вырвалось у меня. Только была ли она мне бабушкой?
– Я тебя понимаю. Так много вопросов, и так мало ответов. – Размышляла она, рассматривая меня.
– Верно. – Кивнула я.
– Страшно?
– Нет.
– А мне было страшно! – Призналась она. – Я только спустя четыре тысячи здешних лет вспомнила день своей смерти.
Я вопросительно посмотрела на неё.
– Один земной день равен стам здешним годам. Но здесь время течёт иначе… – Шептала она.
– И я вспомню день своей смерти?
– Обязательно.
– Через четыре тысячи
– Это как там решат. – Она многозначительно подняла почти прозрачные глаза вверх.
– Где там?
– Там… – Повторила она.
– А ты сейчас где?
– Ещё не там. Я выбрала сложный путь… – Она быстро перевела тему. – Духи сказали, что ты спустишься. Я очень хотела тебя увидеть.
– Ты там не одна? – Удивлённо посмотрела на неё, ведь я прибывала там в кромешной темноте совершенно одна.
– С такими же, кто выбрал такой путь, как и я.
– Что это за путь?
– Когда перед тобой станет выбор, тебе расскажут.
– Одни вопросы… – Я вздохнула. – Ты мне здесь больше не бабушка?
– Я такая же, как ты. Я – Душа. Здесь никто никому никем не приходится. В конечном итоге… – Она замолчала.
Над нами сгустились серые тучи.
– Будет дождь? – Предположила я и подняла глаза вверх.
– Это тёмные Духи… Они не хотят, чтобы я говорила. Ты должна всё понять сама. – Тихо ответила она.
– А как мне тебя звать, если я захочу увидеть тебя вновь?
– Теперь я один из Ангелов в подчинении Ангела Среды. Я буду здесь в названный день по земному календарю каждую неделю. – И она исчезла.
Я осмотрелась. Другие Души оставались бродить по кладбищу. Я вернулась в свою пустоту и задала вопрос своему Ангелу-Хранителю.
Кто такой Ангел Среды? «Рафаил.» Расскажи мне про него… «Рафаил – символ высшей гармонии. Он отвечает за воздушную стихию, Запад и западный ветер, науку и знания.» А как Души попадают к нему в подчинение? «Тебе ещё рано задавать подобные вопросы…» Хорошо. А какая учесть настигает тех Душ, которые попадают к нему в подчинение? «Как и всех, кто принимает решение стать Ангелом. Только отвечать за земные грехи они спускаются по средам…» Ты же не ответишь мне, как Ангелы отвечают за земные грехи? «Сама всё узнаешь, не торопись…»
А куда мне теперь было торопиться – я не знала.
Сегодня я проснулся и осознал, что она не приходила ко мне в сон.
– С добрым утром! – Услышал голос над головой.
Резко подскочил.
– Чёрт! Нельзя так пугать! – В сон не приходила, зато в реальности не заставила себя долго ждать. – Ты была здесь всю ночь?!
– То же мне, удовольствие. – Мира закатила свои тёмно-карие, почти чёрные, глаза. – Только пришла.
– Чтобы порадовать меня ответами? – Понадеялся я, вылезая из-под
– Это вряд ли. Ответы будем искать вместе. – Заключила она.
– Славно! – Я ушёл в ванную и крикнул уже оттуда, закрывая за собой дверь: – Я буду принимать душ. Голый. Просьба не подглядывать.
– Не очень-то и хотелось, – прилетел мне ответ.
Я вышел из ванной, прикрытый только полотенцем на бёдрах.
– Оценила твои формы. Задница неплохая. Ходишь в спортзал? – Ехидно улыбалась Мира, накручивая свою полупрозрачную прядь рыжеватых волос на палец.
– Я так понимаю, для тебя не существует закрытых дверей? – Не сомневался, что она не упустит момент.
– Не-а. – Подмигнула мне она. – Чем ты занимаешься днями?
– Год назад открыл свой салон контактных линз и очков. С нуля.
– Хвастаешься?
– Отвечаю на твой вопрос.
– Год назад? Сколько же тебе? Чуть больше тридцати? Всю жизнь к этому шёл? Почему не раньше? – Вопросы из её уст сыпались, как песок в песочных часах: песчинка за песчинкой.
Я встряхнул мокрой головой, надевая рубашку и брюки.
– Мне тридцать пять. Я не помню три года с 31 до 34. У меня амнезия. До неё я держал этот бизнес. Чем я занимался три выпавших года – не помню. Поэтому открыл с нуля.
– Ого! – Мира, по-моему, была удивлена. – Я тоже не помню. Но только один день. День своей смерти.
Теперь моя очередь удивляться:
– И никто не может тебе рассказать?
– А тебе?! – Фыркнула она, недовольная моим вопросом.
– Никто. Я никого не помню из тех трёх лет. А до того времени – никого не осталось в живых. Родители умерли. Друзей не было.
– А женщина?
– Я её не помню.
– Бизнес-партнёры…
– Я вёл бизнес один.
– Соперники, в конце концов! Соседи. Хоть кто-нибудь! – Мира злилась, лампочки в квартире мигали.
– Сильная у тебя энергетика. – Заметил я.
Она замолчала и успокоилась – свет тоже выровнялся.
– Я искал. А меня не искал никто. Я был отшельником…
– Всё это очень странно.
– Не страннее, чем твоё присутствие здесь. – Я почти собрался. – Мне нужно съездить в офис.
– Я с тобой. – Заявила она.
Я не стал перечить ей.
И мы вместе вышли из квартиры.
– Это твоя квартира или съёмная? – Когда мы зашли в лифт, спросила Мира.
– Съёмная. Свою я продал. Нужны были деньги на лечение после амнезии. – Я мог отвечать ей, пока в лифте были только я и она.
– А что говорят врачи?
– Что я пережил какое-то сильное эмоциональное потрясение.
Лифт открылся тремя этажами ниже и в него зашла пожилая женщина с собакой. Пёсик съёжился в углу лифта и стал скулить, уставившись туда, где стояла Мира.
– Смотри! Животные на самом деле видят и чувствуют таких, как я.
Я почти не дышал, пока лифт не открылся на парковке. Получается, её видел только я?!
Пожилая женщина подхватила дрожащего и скулящего пекинеса на руки и спокойно ушла к своему старенькому форду.