Три родинки на левой щеке. Часть IV. Запад
Шрифт:
Никто не возражал. Лина развернула листы и принялась нараспев читать.
Когда пятнадцать сольются в одно,
Когда алебарда ударит о дно,
Под сенью леса появятся те,
Кто силу забрать решится себе.
Когда горностая луна приведёт
Туда, где Дракон высоко живёт.
Когда
К лишившей себя для любимых свобод.
Сменивший обличье покинет леса,
Как предсказала когда-то Лиса.
Свет ослепит змеиные очи
И убежит порождение ночи.
Жизнь подарит страх дарующей смерть
И разорвётся столетняя твердь.
Зренье вернётся к смотрящему вдаль
И убегавший подарит медаль.
Рысь отраженье увидит её,
Откроет пришелец имя своё.
Пламя и лёд друг друга спасут,
Ноги скрывавшую к ним принесут,
Яркою искрой звёздочка станет,
Время для странствий в сей миг настанет.
— Это из записей магистра Феаруна, — сказала Лина, закончив читать.
— Какой ужас, — поморщился Дон. — Мне казалось, Феарун писал стихи получше.
— Это перевод предсказания Ио, — сказала Лина, разворачивая второй лист. — Вот оригинал.
Вместе навеки
Искры из шпаг,
И бездонная щель.
Зверь, что крушит,
Ядом полон,
Спит на постели,
Занятой змеем
Крови озёрной.
— Эээ… И как это вообще соотносится?
— Очень просто, — неожиданно для самой себя сказала Искра.
К ней обернулись, взглядами приглашая продолжить.
— Искры из шпаг — значит шпаги скрестились, — Искра перекрестила предплечья. — Щель без дна означает, что её стены сходятся в одной точке, — она соединила локти, разведя ладони. — Вот и получается X и V, то есть пятнадцать.
— Пока что звучит логично… — неуверенно протянул Дон. — А что за зверь?
— Крушит — значит бьёт, ударяет. Полон яда — значит жалит, то есть колет. Алебарда и бьёт, и колет, так что она вполне может подразумеваться.
Не дожидаясь, пока её спросят, Искра взяла листок у Лины и пробежалась глазами по последним трём строчкам.
—
Со стороны Маирана раздался сдержанный смех.
— В тот вечер, когда к нам присоединился Дон и начал рассказывать предсказания, ты спросила: «какое отношение все эти ласки, луны и аметисты имеют к нам», — напомнил он. — А теперь… — он красноречиво махнул рукой в сторону листков.
— Змей крови озёрной уполз далёко с тех пор, — пафосно провозгласил Дон.
— Я возвращаю ваше внимание к теме нашего разговора, — мягко сказал Велен. Похоже, он решил, что кто-то должен вести собрание и взял эту роль на себя.
Пара минут относительной тишины. Было интересно наблюдать, как люди думают. Маиран постукивал пальцами по столу. Дон крутил в пальцах какую-то монету. Точно не ту самую, эта была раза в два крупнее. Жинга, напротив, сцепила пальцы и замерла статуей. Корон закрыл глаза и беззвучно шептал что-то, шевеля губами. Ависар накручивала на палец прядь волос. Самой Искре хотелось нарисовать что-то вроде карты, но не карты как таковой, а что-то вроде списка событий, разнесённого в пространстве. Она начала водить пальцем по столу, прикидывая, как бы она это сделала.
— На данный момент я бы сказал, что мы похожи на ещё одних хранителей, только без гроша за душой, — сказал Дон.
— А мне кажется, что скорее на стражей, — ответил Лишард. — Тоже носимся с артефактами и не до конца понятно, зачем.
Ещё какие-то подобные замечания. Спор, о том, кто на кого похож больше. Не то. Они говорят не о том.
— Нет, — резко сказала она и все замолчали, — хранители и стражи, по большому счёту, хотят одного и того же: чтобы все оставалось как было. Да, они приемлют какие-то изменения, но сама структура остаётся прежней. А мы — те, кто готов менять и меняться.
— Ты предлагаешь нам противостоять хранителям? — изумлённо спросил Маиран.
— Нет, конечно! — фыркнула Искра. — Как раз наоборот. Изменения назревают, их время пришло, и хранители просто не знают, как с этим быть. Так же, как воины не умеют вести крупные сражения — ни у кого из ныне живущих нет такого опыта.
Дон кивнул. Казалось, он слушает внимательнее всех.
— Посмотрите на нас. Из нас добрая половина — те, кого здесь быть не должно. Эльф, островитянка, охотница Лесного Народа, гость из другого мира, дикий маг, Хранительница Свитка… А остальные — те, кто это принял, что ещё важнее! Мы — ходячий символ того, что перемены возможны и что их можно встретить без страха.
Чем дальше Искра говорила, тем больше она верила в свои слова.
— Вот наша роль. Мы — проводники изменений в этот мир.
В тишине раздались мерные хлопки — это Дон аплодировал, медленно и почти не иронично.
— Вот! — воскликнул он. — Я не додумался бы до такой формулировки, но это — именно то, что лежит у меня на сердце!
Он подскочил к Искре и крепко обнял.
— Я назову дочь в твою честь! — пообещал он, возвращаясь на место.
— Эй! — возмутилась Наяна. — Ты обещал назвать дочь в честь сестры!