Три сестры. Анна
Шрифт:
– Спектр разложения белого цвета, - закатила глаза мелкая.
– Мне дедушка это рассказал ещё когда я совсем маленькая была.
Вот и я сейчас моргнула, чтобы развеять ожившее воспоминание, и повторила.
– Спектр разложения белого цвета. Солнечный свет, не имеющий окраски и воспринимающийся нашими глазами как белый, попадая на стеклянную линзу преломляется и мы можем видеть из каких видимых нам цветов состоит белый цвет.
– И видя выражение лиц и экзаменаторов, решила, что раз уж вспомнила внучку, то и скопировать не
– Мне так папа рассказал, когда я была совсем маленькой девочкой.
– Ваш отец видимо был гораздо более разносторонне образован, чем можно было подумать. По крайней мере, он живо интересовался последними научными открытиями. И даже как мы видим, продвигал развитие научных изысканий. Ну, по мере сил.
– Скривился один из экзаменаторов.
– Но мы не можем отрицать, что разум у вас есть, фрау. Вы прошли проверку и можете сохранить свои права.
– Нет! Стойте!
– заверещал кузен сорра Фрега.
– Не-ет, она не может пройти проверку!
– Уже прошла, - пожал плечами старший йерл.
– Что я сейчас и засвидетельствую. После чего, фрау Анна сможет распоряжаться имуществом своего отца и покойного мужа, пока с обременением.
– Она не может считаться разумной и чем-то распоряжаться. Она озар! Именно поэтому её папашка согласился отдать её замуж за моего кузена.
– Вскочил со своего места кузен.
– Фрег был свидетелем того, как она заискрила!
Глава 21.
Глава 21.
Заявление кузена Карла произвело эффект грома среди ясного неба. Старший йерл вскочил и что-то рявкнул, тут же в зал вбежали несколько рядовых йерлов. Они встали попарно у входа и у каждого из окон.
– Простите, кузен, - совершенно спокойным голосом обратилась я к мужчине.
– А не могли бы рассказать мне, как давно я попала в озары?
– Хватит фиглярничать!
– затряс вторым подбородком кузен покойного Фрега.
– Ты заискрила, когда...
– Вы задолжали всем и вся, кредиторы стали выбивать ваши двери, а срок уплаты по долгам истёк?
– улыбнулась я.
– Именно поэтому вы так уцепились за последнюю возможность избежать долговой тюрьмы и работ до погашения всех задолженностей, что даже обвинили меня в сокрытии дара?
Все проверяющие переглянулись.
– Вы понимаете степень ответственности, фрау? Сорр?
– поднялся герцог.
– Установить наличие дара очень легко, как и не скрывался ли каким-либо образом дар в действительности. Старший йерл, распорядитесь. Но если это не так, то заложные обвинения и клевету вы, сорр, будете обязаны выплатить такую компенсацию фрау Саргенс, что это окончательно вас потопит.
– А ещё задолженность за аренду помещения каретного сарая и его жилой части.
– Напомнила я, в большей степени, конечно кузену Карлу.
Пока мы беседовали,
– Руку сюда, пожалуйста, фрау, - голосом лишённым какого-либо выражения произнёс один из мужчин.
– Да, конечно.
– Я послушно положила руку на специальную подставку.
И даже не вздрогнула, когда на моeм запястье защeлкнулся широкий металлический браслет.
– Ваше имя, фрау?
– спросил второй из зашедших.
– Анна, - улыбнулась я.
Магический полиграф позабавил. Но ещё больше позабавило выражение лица кузена Карла, когда ничего не произошло, и тот мужчина, который показывал мне, куда положить руку, повернулся к комиссии и отрицательно покачал головой.
– Анна, вы озар?
– тем не менее, второй продолжал задавать вопросы.
– Нет, - отвечала я.
– В семье Саргенс были проявленные озары, вам это известно?
– спросили меня.
– Да, известно, - благожелательно улыбалась я.
– Были ли у вас какие-либо проявления озарения, или что-то, что могло бы быть истолковано, как проявление?
– при этом вопросе у кузена сжались кулаки.
– Нет, никогда не было.
– Ответила я.
– Она лжёт! Лжёт, дрянь! Я сейчас расскажу, как было!
– вскочил Карл.
– Вы можете рассказывать всё, что считаете нужным, - ответил ему один из экзаменаторов.
– Но мы будем верить только тому, что показывает определитель дара. А он демонстрирует отсутствие дара в крови фрау и лжи в её словах! Сядьте! И не усугубляйте своё и без того, плачевное положение!
– Да она хитрая стерва! Она же фармик! Она что-то сделала, чтобы дар не нашли!
– почти завизжал кузен.
– Довольно!
– ударил по столу один из экзаменаторов.
– Вы совершенно потеряли границы! Не забывайтесь, вы сорр. А оскорбляете фрау! Фрау, только что подтвердившую своё положение. А вы и так уже оклеветали фрау, причём из очевидных корыстных побуждений. А теперь позволяете прилюдные оскорбления?
– Последний вопрос, фрау. Вы скрываете свой дар?
– обратился ко мне мужчина в сером костюме.
– Нет. Ни я, Анна, ни мой отец никогда и ничего не делали, чтобы скрыть мой магический дар.
– Громко и уверенно произнесла я.
Щелчок растегнувшегося металлического обруча определителя лучше любых слов подтвердил, что я говорю правду. И действительно, ни я, Сдобнова Анна Тимофеевна, ни мой отец, никогда и ничего не предпринимали, чтобы скрывать мой магический дар. И дара у меня тоже никогда не было. Откуда бы ему взяться в моём родном СССР?
– Сорр Карл, вы арестованы за клевету и оскорбления фрау до вынесения решения суда о соответствующем наказании.
– Встал перед кузеном старший йерл.
– Фрау Анна, вы будете предъявлять к оплате задолженность по аренде?