Три слепых мышонка
Шрифт:
О: Разрешаю задать вопрос.
В: Миссис Лидз, соответствует ли действительности, что, выйдя из машины, вы обернулись и сказали: «Добрый вечер, мальчики»?
О: Нет.
В: Ведь вы их не видели, поэтому и не могли сказать им ничего подобного?
О: Я не стала бы с ними разговаривать в любом случае.
В: Ну, «добрый вечер» — это всего лишь форма приветствия, не так ли?
О: Потому что я не имею привычки вступать в разговор с незнакомыми мужчинами.
В: Особенно с невидимками?
О: Не понимаю вашего вопроса.
В: Вы же говорите, что не заметили их. Это значит, что они были невидимы.
О: Нет, это значит, что их там не было.
В: Они оказались в поле вашего зрения потом?
О: Да.
В: Те же трое?
О: Да. То есть это не совсем точно. Я никого не видела в восемь часов. Я увидела троих мужчин, вернувшись к машине.
В: В четверть одиннадцатого…
О: Да.
В: …или в четверть двенадцатого… Это неважно.
О: Это было в четверть одиннадцатого, я уже сказала.
О: Действительно, господин Айэлло.
В: Извините, ваша честь, но если позволите…
О: Куда вы клоните?
В: Я пытаюсь показать, что свидетель малоубедителен в рассказе о времени событий и о самих событиях. И если существует путаница в основных фактах, то…
О: Я ничего не путаю, я отвечаю за каждое свое слово о происшедшем! А вот вы пытаетесь все запутать!
В: Ваша честь, вы позволите мне продолжить?
О: Давайте послушаем ваши аргументы, господин Айэлло.
В: Благодарю. Миссис Лидз, вы утверждаете, что эти трое мужчин стояли около черного входа ресторана и курили под фонарем?
О: Да.
В: Вы слышали показания обвиняемых? Они утверждают, что в это время были на кухне и мыли посуду.
О: Да, я слышала.
В: Кто-то из вас ошибается, не так ли?
О: Но не я.
В: Они утверждают, что видели вас только единожды — в восемь часов, когда вы ставили машину.
О: Слышала.
В: Значит, они опять ошибаются?
О: Они лгут.
В:
О: Я выходила из машины в полном одиночестве!
В: А то, что вы бросили им «Добрый вечер, мальчики»? Это тоже ложь? Все трое твердят об этом в один голос.
О: Да, это ложь.
В: А что вы скажете о показаниях шеф-повара, господина Ки Лу? Он утверждает, что четверть одиннадцатого все трое были на кухне и мыли посуду. Как им удалось в то же время курить на улице?
О: Мне нечего сказать.
В: По-видимому, он тоже ошибается? Или лжет? Или то и другое?
О: Если он стоит на своем в том смысле, что никого из этой троицы не было на улице, значит, он лжет.
В: Вы одна говорите правду?
О: В этом случае — да.
В: А в остальных случаях?
О: Я никогда не лгу.
В: Да, ведь вы поклялись в этом. Но вы обвиняете других в лжесвидетельстве.
О: Если они утверждают…
В: Все они лгут, только вы правдивы, не так ли, миссис Лидз? Но может быть, у вас сместилось время и вы путаете события восьми часов и четверти одиннадцатого?
О: Я подверглась нападению не в восемь часов!
В: Пока никто не говорит о насилии. Но скажите… У вас не возникала мысль о нападении, когда вы ставили машину?
О: Нет.
В: Значит, вы не боялись насилия?
О: Нет, я об этом не думала.
В: Видимо, возникни у вас подобная мысль, вы вряд ли бы поставили машину в данном месте, не так ли?
О: Когда я подъехала к галерее, все места на стоянке были заняты. Я поставила машину вдали от других еще и потому, что боялась за ее сохранность. У меня дорогая машина.
В: Вы хотите сказать, что, возникни у вас какие-либо подозрения, вы бы нашли иное место для стоянки?
О: Я поставила машину недалеко от галереи.
В: То есть вас не пугала мысль быть изнасилованной, ибо ваша машина стояла неподалеку от галереи, это так?
О: Да.
В: Вам не пришлось бы долго идти к машине?
О: Да.
В: Правильно ли я вас понял, миссис Лидз, что вы не задумывались над вероятностью применения к вам насилия в том месте, где вы поставили машину?