Три стажера и майор

Духнов Александр

Шишкин сообщил, что Петрович всплыл около двух ночи, зацепился за отмель. Ножевое ранение. Вероятно, сбросили с моста уже мертвого, да в темноте не рассчитали, что на пути окажется остров. В воде плавал не меньше суток.

Мост торчал из обской воды примерно в километре.

Собственно, все факты, выводы и предположения на этом закончились.

Грязный труп лежал на песке бесформенной кучей. Это был последний рассвет, при котором присутствовал Петрович, но вряд ли он слышал плеск волн и чувствовал кожей ласкающее тепло

утреннего солнца.

Х х х

В моем рабочем кабинете пахнет не так, как в большинстве других в управлении, то есть не канцелярской пылью, не вчерашним праздником, не сегодняшними домашними бутербродами с колбасой и огурцами, не тайным никотиновым выхлопом, не показаниями маргинальных свидетелей. Мой кабинет заполнен ароматами духов и туманов.

Духи и туманы не мои, это все собственность Марины Касторкиной, которая занимает стол напротив. Ей тридцать лет, а она уже капитан и по разным намекам скоро получит майора. Я очень хорошо понимаю стремительный взлет: у нее ноги совсем не похожи на мои, а глаза фасетчатые, как у стрекозы. И ими она видит все, даже кто именно из руководящего состава останавливается за ее спиной, чтобы посмотреть вслед. Сама, естественно, при этом не оборачивается, уходит в даль коридора, и короткая юбка колышется над длинными ногами, как легкая занавеска под весенним ветерком.

Три года назад между нами случилась короткая связь, бессмысленная и... после нее мы остались коллегами.

– Ты же понимаешь, что не можешь вести это дело, – заявила она.

– Это еще почему? – спросил я угрюмо.

– Во-первых, он твой друг, а во-вторых… Сам знаешь почему.

– Это еще почему? – теперь в моем голосе звучала подозрительность.

Тут позвонила секретарша и позвала меня к начальнику Управления уголовного розыска.

Х х х

В приемной дожидались три незнакомых паренька.

В кабинете полковник Шадрин вяло пожал мне руку: как дела?

Я сказал, вряд ли труп Петровича сбросили с моста. Видеокамеры той ночью не зарегистрировали ничего необычного. И потом движение по мосту достаточно оживленное, хотя бы и в ночное время. Какому идиоту придет в голову избавляться от тела на виду у ночных автомобилистов?

– Где же его сбросили?

Честно говоря, это место я знал, но по понятным причинам мне не хотелось об этом распространяться.

– Есть там одно место, – с неохотой признался я. – Но надо все проверить.

– Вот и хорошо. Сегодня сдашь дело Касторкиной, доложишь ей свои соображения, и пусть она проверяет.

– За что, товарищ полковник?

– Товарищ майор, не мне вам объяснять. Вы в этом деле лицо слишком заинтересованное.

– С чего вдруг? То, что он мой друг?

– Видит бог,

Сергей Иванович, я не хотел этого разговора. То, что он ваш друг еще полбеды…

– А вторая половина?

– Повторяю, я не хотел об этом ... Говорят, у Петровича были отношения с Екатериной Геннадьевной…

Если бы я не сидел, я б, наверное, сел. Вот это я талантливый сыщик! Оказывается, все управление и даже начальник в курсе моей жены… А я… Не зря говорят, что муж последним узнает… Может, им уже известно про их последнюю встречу в «Парусе?» Нехорошо.

– Намекаете, что у меня могла быть личная заинтересованность… чтобы…

– Успокойтесь, никто вас ни в чем не подозревает.

– Да я спокоен, как пульс покойника. Это Касторкина навела вас на мысль отдать ей дело?

По тому, как побронзовело лицо полковника, я догадался, что чутье меня не обмануло.

– Расследование продолжит Касторкина. Для вас у меня есть другое ответственное задание. Вам поручается проверка отделов по раскрытию преступлений прошлых лет.

Для тех, кто понимает, это редкостная пощечина. Такие задания предназначены… Когда не доверяют, или ты конченный лох в оперативной работе, лучшее место задвинуть поглубже – придумать такую проверку.

Ладно, подумал я, отрыгнется вам всем. И даже не изменился в лице. И ничего я ему не сказал, а только сказал: яволь!

– Ты это брось! – обиделся полковник. – Там есть такие дела… Надо активизировать. А, чтобы тебе не было скучно… Из Москвы, из полицейской академии, прибыли три стажера. Вы назначаетесь куратором. Посели их в нашей гостинице.

 Продолжение

Дело я Касторкиной сдал. Передал ноутбук, изъятый вчера из квартиры Петровича. И даже рассказал про то место, где мог быть сброшен в Обь труп. Сам я этот берег, на стремнине, неподалеку от «Паруса» еще раз сегодня утром осмотрел и вроде бы никаких следов не обнаружил. Разве что неподалеку в подлеске наткнулся на свежее костровище и соответствующие следы ночного присутствия – хлебные корки, обертки от сырков, смятые пластиковые стаканы.

С компьютером я тоже успел повозиться. Прежде всего, я опасался: не занимались ли они с Катей производством хоум-видео. Мне бы очень не хотелось, чтобы моя жена фигурировала в официальном следствии в виде откровенных снимков и тем более на видео. Лично мы с ней в период романтических отношений такие забавы практиковали, и юная жена принимала в них участие с неизменным удовольствием.

Касторкина уткнулась в документы. А я отправился к Петровичу. Тот после развода занимал однокомнатную квартиру в центре Новосибирска. Ее я вчера осматривал в присутствии участкового и понятых. Шишкин от следственного мероприятия уклонился, сославшись на нездоровье, общую занятость, и вообще у него не было причин не доверять такому опытному оперуполномоченному, как Сергей Иванович Летягин.