Три стильных детектива
Шрифт:
– Чего изволите?
За прилавком стоял вовсе не бородатый лицемер, а незнакомец лет пятидесяти, широкоплечий и приземистый. Красный нос выдавал склонность своего владельца к крепким напиткам, которую опровергал ровный, поставленный голос.
– Вы месье Анисэ Бруссар?
– Он самый, и пусть кто-нибудь попытается оспорить мое право носить это имя.
– Мои соболезнования, – поспешно сказал Жозеф, чтобы Бруссар не заподозрил его в намерении оспорить право.
– По поводу? – удивился хозяин заведения. – Я вроде жив-здоров. Правда, так понервничал нынче утром из-за мадам Марут, что чуть удар меня не хватил.
– Мадам Марут? Дама
– Вы ее родственник?
– Нет, просто видел ее здесь, когда вы были в Гавре.
– Ох уж она нам сегодня устроила! Представьте себе: впервые за все мои годы работы у покупательницы случился сердечный приступ прямо в нашем торговом зале! Я тотчас отправил Антельма звать пожарных, чтобы отвезли ее в больницу – старуха-то уже посинела, так что спас я ее, считайте, она мне теперь жизнью обязана! Ну вот, пожарные приехали и вовремя доставили ее к врачу, а я потерял полдня, отвечая на вопросы полицейских. С мадам Марут теперь все в порядке, но мне-то каково пришлось! И что за причуда в ее-то возрасте спускаться по лестнице на шесть этажей из-за жирного кота, который, видите ли, завел привычку дрыхнуть на ее швейной машинке!.. Так, собственно, почему вы мне соболезнуете?
– Но ведь… ваша супруга…
– Ах да, бедняжка Берта, – спохватился Бруссар. – Верно, верно. Прошу прощения, я совсем закрутился, вымотался ужасно – этот съезд владельцев скобяных лавок, путешествие туда-обратно, мадам Марут вот сегодня… Голова кругом идет. Вы были знакомы с моей покойной женой?
– Не имел чести. Я знаком только с вашим племянником Антельмом. Он здесь?
– Пошел кормить Гару, кота мадам Марут. Этого зверя на ярмарках нужно показывать за деньги – он весит килограммов десять, не меньше. Так что Антельм вернется нескоро – поди накорми такого проглота.
«Нескоро, и отлично», – подумал Жозеф. За время разговора он подошел к прилавку в глубине помещения; на прилавке в скудном свете поблескивали несколько кастрюль.
– Ваш адрес дал мне один из моих клиентов, когда я обмолвился, что собираюсь обзавестись кухонной утварью. Ламбер Паже.
– Неужели? Пару дней назад он сюда заходил, но я был в отлучке. Да-да, как раз тринадцатого числа он наведался, а я тринадцатого ездил в Эрменонвиль. О, не для того чтобы полюбоваться сельскими красотами – нужно было провести испытания нового станка для бритья. Ламбера Паже принимал Антельм и совсем его заболтал, расхваливая наши товары, а Паже такие разговоры терпеть не может – его интересуют только биржевые котировки.
– Да уж, ваш племянник за словом в карман не полезет – я войти не успел, а он мне уже выложил все о достоинствах механического противня, универсальной газовой плиты, кофемолок и детских колясок, без которых я прекрасно обходился, а теперь вот задумался.
– Это он умеет. А Ламбер – славный парень. В последний раз мы с ним виделись при трагических обстоятельствах, когда утонул один наш общий знакомый. Дело на свадебном гулянье было. Потом я узнал, что жених, инспектор сцены в Опера по имени Аженор Фералес, упал в люк и разбился насмерть. Решительно, я…
– Так я, собственно, нигде не могу застать Ламбера, – перебил Жозеф. – Ничего не можете подсказать?
– Ну, кроме того, что он постоянно бывает на Больших бульварах, в «Островах удачи» или у себя дома в Пасси…
– В Пасси пусто. Что любопытно, соседка Ламбера рассказала мне, что видела порезы на его шее. Это мне сразу напомнило о новой бритве, устройство которой описал мне ваш племянник. Называется…
– «Кинг Кэмп Джиллетт»? Вот ведь дубина стоеросовая, все выболтал раньше времени! – разволновался Анисэ Бруссар. – «Джиллетт» еще не вышел на французский рынок, у меня эксклюзивное право на продажу. Надеюсь, вы не собираетесь перебежать мне дорогу? Предупреждаю: я уже подписал контракт!
– Заняться сбытом средств гигиены? Мне, книготорговцу? Да вы шутите! Кстати, Ламбер Паже заказал у меня очень ценное издание и даже заплатил аванс, поэтому…
– Так вот, я, единственный владелец права на распространение этой бритвы и единственный человек во Франции, проверивший ее на практике, гарантирую вам, что сие изобретение ждет блестящее будущее!
Жозеф вздохнул. Либо Бруссар ловко ломает комедию, либо он не имеет отношения к порезам Ламбера Паже. А значит, в деле может быть замешан его племянник…
– Знаете, я не слишком разбираюсь во всех этих механических штуках, – пожал плечами Жозеф, направляясь к выходу из скобяной лавки, – но ваш «Джиллетт» показался мне удобным изобретением. Станок ухватистый, бритвы менять можно. Их продают упаковками по десять штук вроде бы?
– Этот дурень Антельм совершенно не умеет держать язык за зубами! – снова возмутился Анисэ Бруссар. – Да, упаковками по десять штук… Погодите-ка, я кое-что вспомнил. У Ламбера же есть любовница, какая-то актрисулька или танцовщица, имя вот забыл… Ах да, она обычно представляется Королевой Маб. Предсказывает будущее по кофейной гуще и выступает с двумя мартышками в «Фоли-Бержер». Можете у нее про Ламбера спросить.
Глава пятнадцатая
– В «Фоли-Бержер»? Сегодня вечером? Вы в своем уме? – прошептал Виктор Жозефу в подсобке, откуда они наблюдали за единственным клиентом, увлеченным поиском романтической литературы.
– Шишка у вас на затылке уже сдулась, вы в полном порядке, разве нет? А железо, как известно, надо ковать, пока горячо. Наши жены, между прочим, не дремлют и воспользуются любым предлогом, чтобы посадить нас под домашний арест и лишить возможности расследования. Я уж не говорю про свою матушку и Кэндзи!
Виктор задумчиво потер подбородок – его не прельщала перспектива вернуться домой поздно и застать Таша на грани нервного срыва. Раз уж их эскапада в Катакомбы раскрыта, совершенно очевидно, что теперь лишь предельная осторожность и беспримерная хитрость позволят им продолжать расследование.
– Хорошо, как только этот клиент определится наконец с выбором между Готье, Виньи и Ламартином, мы протелефонируем женам и… Что? Что с вами, Жозеф?
Молодой человек, устремив взгляд поверх плеча Виктора, отчаянно закашлялся. И в этот момент на входной двери зазвенел колокольчик. Охваченный недобрым предчувствием, Виктор обернулся. Дама, тощая, как Росинант, в чопорном туалете канареечного цвета, таращилась на него в лорнет. Сразу появилось неприятное ощущение, будто в него, как в коллекционную бабочку, втыкается булавка. А Бланш де Камбрези продолжала его неприветливо рассматривать, на ее овечьей мордочке не было и следа симпатии. Явилась она на сей раз не одна – рядом стояла миниатюрная старушка с темной кожей и белоснежными курчавыми волосами. Одета она была в черное, на голове красовалась круглая плоская шляпка. В торговом зале медленно сгущалась грозовая атмосфера – до тех пор пока длинная физиономия мадам де Камбрези не растянулась в хитрой улыбке: