Три стильных детектива
Шрифт:
– Ну-ка, ну-ка, – бормотала прекрасная гетера, – что тут у нас? Много четко очерченных кружочков. Ждите прибытка! О, а в серединке крест – вы доживете до глубокой старости. А вот здесь еще один круг с четырьмя белыми точками. У вас, значит, будет четверо детишек.
– О нет! – вырвалось у Жозефа.
– Эй, красотуля, а мне что напророчишь? – завопили в зале. – Что ты там про меня видишь в этом своем цикории?
Виктор дернул Жозефа за рукав:
– Посмотрите туда! Это он, человечек из Опера!
В третьем ряду сидел Мельхиор Шалюмо собственной персоной и беззастенчиво пялился на них.
– А про вас, месье, я вижу вот что… – отозвалась Королева Маб.
Свет в павильоне погас. Несколько минут в непроглядной
Виктор смотрел на экран не отрываясь, но едва включили свет, он обернулся – человечек из Опера исчез.
– Это надувательство! – завопил матрос. – У нее есть сообщник! Такие фокусы в театре «Робер Уден» показывают!
– Ошибаетесь, месье, – холодно заявила Королева Маб. – Цветы и звезды – благое предзнаменование. – И скрылась за кулисой.
Публика потянулась к выходу – кто посмеиваясь, кто выражая разочарование.
– Куда подевался коротышка? – забеспокоился Жозеф.
– Бегите вперед, разыщите его, – подтолкнул зятя Виктор, – я за вами. Если разделимся, шансы найти его удвоятся.
Однако сам он устремился в другом направлении – к владельцу павильона и проекционного аппарата. Тот как раз перематывал бабину с только что продемонстрированной фильмой.
– Вы позволите взглянуть на ваш проектор?
– Да вот он, глядите сколько пожелаете. Я вообще-то собираюсь его продать. Вот когда кто-нибудь придумает, как добиться, чтобы изображение на экране не дрожало, вот это будет зрелище! Да, месье, когда-нибудь синематограф сможет потягаться и с литературой и с прессой. Репортеры останутся не у дел: люди будут слушать новости с помощью фонографа и смотреть живые картинки. Кстати, если желаете приобрести проектор, я сделаю вам скидку. Надоело, знаете ли, крутить ручку и одновременно напевать «Самбра и Маас», чтобы четко выдерживать ритм смены картинок. Вот я и столковался о работе с месье Шарлем Пате – он открыл магазин фонографов тут неподалеку. Так сказать, делает деньги из звука. Отличная штука эти фонографы, можно послушать «Магали», представляете? Но сейчас бешеным успехом пользуется последняя речь президента Карно [372] в Лионе. Месье Пате самолично ее начитал и записал.
372
Мари Франсуа Сади Карно (1837–1894) – президент Французской Республики в 1887–1894 годах. – Прим. перев.
– А откуда этот проектор?
– Из Лондона.
– Сейчас я спешу, но непременно вернусь. Меня очень заинтересовало ваше предложение.
Жозеф ждал Виктора у павильона.
– Коротышка испарился! – возмущенно сообщил молодой человек. – И всё из-за вас – бросили меня одного!
– Да вон же он, там, у качелей! Бежим скорее!
В мгновение ока они оказались у ограды вокруг качелей в форме больших зеленых лодок, на которых молодежь, опьяненная скоростью, взлетала к небу.
– Это же гадалка! – выпалил Жозеф.
В шелках и шляпке с фиалками Королева Маб прошествовала прямиком к Мельхиору Шалюмо, и тот подхватил ее под локоток – вернее, повис на руке. Парочка направилась к Тронной площади. И следовать за ними в толкающейся гомонящей толпе не показалось Жозефу с Виктором приятной прогулкой. Неожиданно они очутились на пятачке, окруженном «русскими горками» и большими каруселями, вертящимися под завывания шарманок.
– Смотрите, они расстаются!
– Вот уж нет! Уже почти шесть часов, я обещал вернуться пораньше.
– Досадно, кого-то дома будет ждать скандал. За коротышкой! А я беру на себя Королеву Маб. Обменяемся впечатлениями завтра утром в лавке.
– А что мне делать с вашим треножником?
– Завтра вернете, завтра! – отмахнулся Виктор, устремляясь за гадалкой.
Жозеф прошел несколько метров прогулочным шагом и остановился, сделав вид, что его чрезвычайно увлекло представление на очередном помосте: там шимпанзе в костюме повара готовила еду для пони. Все это время молодой человек не выпускал из виду Мельхиора Шалюмо. А тот купил билет на остановке, и вскоре омнибус отправился в путь к площади Сент-Огюстен.
Первое, что бросилось в глаза Виктору за витриной кафе, куда только что вошла Королева Маб, – это огненная грива Ламбера Паже. Шея его по-прежнему была перевязана. Паже поднялся из-за столика навстречу гадалке, они заказали две кружки пива и принялись что-то оживленно обсуждать. Усевшись на лавочку, Виктор погрузился в мечты о проекционном аппарате, который собирался выставить на продажу хозяин ярмарочного павильончика. От усталости его быстро сморило, голова свесилась на грудь. А очнулся он, лишь когда мимо промчалась шумная крикливая компания. Виктор вскочил – Ламбер Паже все еще сидел в кафе, но за его столиком больше никого не было. Виктор бросился в узкий проход между двумя каруселями – в конце его как ни в чем не бывало стояла Королева Маб и неодобрительно разглядывала «стрелку» на своем чулке. Покачав головой, она пристроилась в очередь пассажиров, ожидавших на остановке трамвай маршрута G. Виктор, сгибаясь под тяжестью фотоаппарата, домчался до остановки и успел запрыгнуть на платформу трамвая в самый последний момент.
За окнами трамвая на всем пути от площади Нации до Шарантонских ворот нескончаемо тянулись улицы, возносившие дома-утесы к серому небосводу. И куда ни глянь – рельсы, пустыри, неприютность. Промчался поезд Париж – Лион – Марсель в сером, как небо, облаке пара. Кое-где еще уцелели трущобы, до которых не добрались торговцы недвижимостью; покосившиеся двери и распахнутые окна с помятыми занавесками являли взору убогое нутро квартирок.
Виктору, спрыгнувшему с подножки трамвая на мостовую, почудилось, что он попал в параллельный мир. Для многих Париж – город блеска и роскоши, прочее остается за кадром, а здесь – живые изгороди из хмеля и барбариса вокруг каких-то лачуг, над ними вдалеке громоздится темной горой дымящая фабрика…
Королева Маб шагала быстро – сохранять дистанцию Виктору было трудно, приходилось даже нагонять. По пути к нему пристала престарелая любительница абсента – он бросил ей монетку. Королева Маб маячила далеко впереди смутным силуэтом. Он прибавил шаг, почти пробежал вдоль фортификаций, нырнул в потерну [373] , выскочил по другую сторону стены укреплений и оказался у кладбищенской решетки; вокруг волновалось море трав и сорняков. Чуть поодаль из этого моря прибрежным, источенным приливами валуном торчал ветхий домишко. Насколько хватало глаз, это было единственное жилище в округе. Неужели Королева Маб вошла туда?.. Виктор, не обнаружив в пределах видимости объекта слежки, со всех ног устремился по ухабистой тропинке, подскользнулся в размокшей грязи и растянулся на животе. Ударом о землю из легких выбило весь воздух. Уткнувшись лицом в локоть, он услышал женский голос:
373
Потерна – закрытый ход сообщения, галерея внутри крепостных сооружений. – Прим. перев.