Три темные короны
Шрифт:
Натали, несмотря на то, что подразумевала совсем иное. – Его зовут Уильям Чатворт младший. Я не знаю, когда мы сможем организовать встречу. Он в Волчьей Весне, а сейчас с Арсиноей,
бедный мальчик… Но когда мы это сделаем, ты будешь готова?
– Да.
– Я верю тебе. Ты выглядишь куда лучше в эти дни.
Сильнее.
Это было правдой. С той поры, как прибыл Пьетр,
Катарина изменилась. Женевьева бы ещё сказала, что она тонка и миниатюрна… После стольких лет ядов вряд ли она когда-то полностью
– У меня для тебя есть подарок, - промолвила Натали. Её дворецкий Эдмунд вошёл с маленькой стеклянной шкатулке.
Внутри к крышке тянулась маленькая коралловая змейка.
–
Посмотри, кто загорал у меня на окне.
– Возлюбленная?! – Воскликнула Катарина. Она оттолкнула свой стул с силой, которой почти хватило на то,
чтобы он упал, и помчалась к Эдмунду. Змея немного отскочила, а после обернулась вокруг её запястья.
– Я думала, что убила её, - прошептала она.
– Не совсем, - проронила Натали. – Но, думаю, она хочет в привычную клетку под тепло лампы. И мне надо поговорить с
Пьетром наедине.
– Да, Натали, - Катарина ещё раз улыбнулась им, а после ушла, едва ли не убежала.
– Один маленький подарок вновь сделал её ребёнком… -
протянула Натали.
– Катарина любила эту змею, - протянул Пьетр. – Мне казалось, она умерла.
– Умерла. Её раздавленную и замёрзшую нашли в углу кухни через три дня после Черноты.
– А что ж это?
– Ещё одна. Катарина не почувствует разницу, её научили так же.
Она жестом призвала Эдмунда, что принёс серебряный поднос и два стакана с её любимым отравленным бренди.
– Ты делаешь успехи, - проронила Натали.
– Немного. Но она при выборе нарядом до сих пор думает только о том, чтобы прикрыть сыпь или выступающие рёбра. А
когда пугается, несётся, как крыса.
– Ну, Пьетр. Мы не относились к ней настолько плохо.
– Ты, может быть, нет. Но Женевьева – зверь.
– Моя сестра столь сильна, как мне угодно. И тренировки
Катарины – не твоя забота.
– Даже если моя задача становится труднее?
Он сдул волосы с глаз и откинулся на спинку кресла.
Натали улыбнулась своему стакану. Он и вправду так напоминал ей себя. Однажды он сможет стать главой семьи,
если подходящая дочь не достигнет совершеннолетия.
– Скажи мне… Она готова встретить этого делегата?
– Думаю, да. Не особо трудно воспроизвести впечатление после Волчьей Весны. Всем известно, лицо Арсинои как овсяные хлопья!
– Возможно. Но не Мирабеллы. Вествуды всем твердят, она красивее ночного неба.
– И так же холодна… А у Катари есть чувство юмора, она мила. Это вы из неё не выбили.
Что-то ещё было в тоне Пьетра, что не понравилось
Натали. Он слишком защищал её.
– Как далеко вы зашли?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты понимаешь, о чём я. Научи её всему, что хочешь, но нельзя заходить слишком далеко, Пьетр. Жители материка странны и они хотят, чтобы она в брак вошла девственницей!
Натали внимательно наблюдала за ним, чтобы увидеть,
как он будет выкручиваться. Он, кажется, был разочарован, но не испуган. На это он ещё не решился.
– Ты уверена, что им вместо этого не понадобится мастерство в постели? – он пожал плечами. – Пожалуй, если так,
я могу научить её после свадьбы.
Он допил бренди одним глотком и положил рюмку на стол. Он хотел отправиться к Катарине – и раздеть, как куклу.
– Это к лучшему, милый, - проронила Натали. – Если б ты спал с ней, боюсь, она б в тебя влюбилась. Она и так почти влюблена, а нам это не нужно.
Пьетр оттолкнул пустой стакан.
– Это так? – строго спросила она.
– Не волнуйтесь, тётушка, - ответил он. – Только корольконсорт столь глуп, чтобы полюбить королеву.
Катарина всё ещё не отложила змею, когда пришёл Пьетр.
Она держала её, не могла расстаться, сидела к своего зеркала, и
Возлюбленная была на её запястье, а её нос почти прижался к голове ядовитой змеи.
– Катарина… Хватит. Пусть она отдохнёт.
Катарина и вправду встала и опустила змею в мягкую тёплую клетку. Она оставила верхнюю часть открытой, чтобы иметь возможность гладить её чешую.
– Не верится, что она выжила… - промолвила Катарина. –
Натали заставила искать всех слух…
– Думаю, да.
– Ох… - она вынула руки из клетки и сложила их на коленях. – Я правда должна встретиться с моим первым женихом?
– Да.
Они с Пьетром стояли близко друг к другу, не касаясь,
впрочем, не глядя друг другу в глаза. Пьетр проводил пальцами по обивке её парчового стула и тянул за выбившуюся нить.
– Ты уверен, что мне не стоит сначала отравить сестёр?
Пьетр улыбнулся.
– Уверен. Так надо, Катари.
Он смотрел на скудный вид из её окна, на пасмурное небо и тени внутреннего двора. Небольшое озеро, мимо которого они утром проезжали, походило на серую лужу на юго-востоке.
Вскоре всё станет ярко-синим, двор зазеленеет, расцветут нарциссы. И станет теплее. Рассвет приносит скорее туман, чем мороз.
– Мирабеллу трудно одолеть, - сказал Пьетр. – Она высока,
сильна, красива. В Ролансе поют песни о её волосах.
– Песни о её волосах? – Катарина фыркнула. Она должна об этом заботиться, но на самом деле не возражала бы, если б все женихи предпочли Мирабеллу. Никто не будет целовать её так,