Три закона Дамиано
Шрифт:
– Можно к тебе?
– Где ты?
– Я стою у твоего подъезда. Впусти меня!
У меня было сильное желание сказать ей, чтобы она убиралась вон. Но я нажал кнопку.
Кот подошел к ней и потерся о ее ногу.
– Ты мне даже не предложишь сока?
– Могу предложить только пива или водки.
– Тогда наливай водки, и полный стакан!
Оказывается, психовать она тоже умеет. Она выпила весь стакан до дна, одним махом Хотя раньше цедила даже водку мелкими глоточками. Дженни долго собиралась со своими мыслями.
– Я
– Я об этом догадался и сам. Но мы с тобой не венчаны. У меня тоже был один романчик. Но он ничем не кончился. Обменялись телефонами, и на этом все закончилось.
– Но ты ее полюбил?
– Один раз. А сколько раз ты полюбила других?
Дженни не сдавалась:
– Ты не понимаешь женщин. Любовь и секс – это не одно и тоже. Можно иметь секс с одним человеком сто раз, и не любить его при этом. И можно иметь секс с сотней мужчин, но не испытывать при этом никаких чувств, а любить и мечтать об одном единственном.
– И о ком ты мечтаешь? О принце на белом коне или о сантехнике на ржавом велосипеде?
– Белые кони бывают не только у принцев. А если ты не догадался, о ком я говорю, то ты идиот. Но ладно. У меня проблема. Я потеряла одну очень важную вещь.
– Эту флешку, что-ли?
Я помахал ею. Дженни так изменилась в лице, что я даже испугался.
– Да! Откуда она у тебя?
– Чуть не выбросил, когды пылесосил комнату. Ты ее сама выронила, наверное.
– И ты ее просмотрел?
– Нет. Я не сую свою морду в чужие грязные трусы.
Она выхватила ее у меня, чуть не сломав мне пальцы.
– Налей еще!
Скоро Дженни уже совсем окосела.
– Я должна уехать, мне предложили работу.
– Я поздравляю тебя! И что это за работа?
– Мне предложили работать в модельном агенстве. Мне сказали, что я подхожу им.
– И хорошо будут платить?
– По крайней мере, с голоду не умру. Мне нужны деньги, мне надо содержать дочку.
О дочке я слышал впервые.
– И сколько ей?
– Три годика.
– А где ее отец?
– Не знаю. И знать не хочу. Я жила в другом городе. Шла вечером от подруги через лесочек. Он напал на меня сзади и изнасиловал. Я пришла домой, хотела все рассказать родителям. Но отец опять был пьяным, уже спал мертвым сном. Мама на дежурстве в больнице. Рассказать некому, поплакалась в подушку и допила папину водочку. Потом пошла спать.
– Но ты же могла подать заявление в полицию! Его могли бы поймать.
– Я так перепугалась, что ничего не соображала. Я помылась, мне так противно было. А после этого уже ничего не докажешь. Потом оказалось, что я забеременела. Городок наш очень маленький. Его «зоной» еще называют.
– Знаю немного этот город, даже заезжал недавно. Ты не разглядела, как он выглядел? Молодой, старый, толстый, высокий?
– Там темно было, и он в такой маске был. Но тело молодое. Не пацан, но и не старик. Помню, что на руке у него была татуировка. Три шестерки.
Хмель вылетел у меня из головы.
– И что дальше?
– Потом я родила Анжелику. Сначала отказалась от нее, но через месяц забрала. Мне не хотели ее отдавать, но я написала кучу бумаг, и они все-таки отдали.
– И дальше?
– Пока я беременной была, родители молчали. Но когда я все-таки принесла Анжелику, они у меня ее отобрали и сказали, что сами будут воспитывать. Отец назвал меня шалавой и сукой. Сказали, чтобы я про нее забыла. И ударил по лицу. Я психанула. Выбежала из дома и хлопнула дверью. Пошла на вокзал и села в первую же электричку сюда, в столицу. Вышла и села на скамеечку. Темно уже. Вокруг пьяницы шастают, все спрашивают, нет ли у меня закурить. Приколы у них тупые, а лица синие. Даже сейчас блевать хочется, как вспомню.
Я заметил у нее слезы на глазах.
– Потом подошел вполне приятный молодой человек, в костюме: «Я вижу, что Вам нужна помощь. Я представляю интересы общества спасения заблудших душ». Я его так послала!
Она рассмеялась, но смех ее был нервный.
– Я представляю, я тоже их посылаю. Но продолжай!
– Я понятия не имела, куда идти и что делать. Денег было в кармане только на проезд в автобусе. А куда ехать? Тут подъехала такая шикарная машина. «Девушка! Мы ищем симпатичных молодых актрис для съемок нашего нового фильма про пиратов. Вы нам подходите!»
– И тебе в голову не пришло, что это означает?
– Нет, не пришло. Но когда меня туда привезли, я все поняла, про каких пиратов будет фильм. Мне уже было все равно. «Туда-сюда обратно, тебе и мне приятно». Потом «ням-ням». Так они это называли. Но честно заплатили, не кинули. В свою картотеку занесли: «Ваш номер 127. Если надумаете, звоните! Мы часто проводим съемки». Мне еще повезло. Потом я узнала, что появились такие прикольщики. Баб перед камерой трахают, визитки фальшивые кидают и говорят, что следующая съемка через неделю в другом помещении. Тогда и расплатятся. Записывают телефон и линяют. А потом эти съемки в Интернете распространяют за абонентскую плату – доллар в час.
– И ты тогда пошла по рукам?
– Да пошел ты, морализатор! Мне же надо было как-то жить!
Я налил ей еще. Она продолжала говорить, хотя язык ее уже заплетался:
– На эти деньги я сняла квартиру на двоих. С «Байконуршей» там и познакомилась. За что вы ее так прозвали? Она совсем неплохая девчонка, только она из деревни. Я и полы мыла, и почту разносила, и на бирже стояла. И вот мне, как только ты уехал, позвонили и предложили стать модельершой.
– История повторяется. Тебя те съемки ничему не научили? Что это за студия? Журнал?