Три желания

Эшли Кристен

Прошло какое-то время, но она даже не думала возвращаться в спальню, Нейт встал, натянул джинсы и отправился на ее поиски.

Он обнаружил ее на кухне, одетую в очень короткие, тонкие хлопковые на подтяжках шорты в нежно-розовую с фиолетовым полоску, которые совершенно не скрывали ее длинные, стройные ноги. С ними она одела розовый лифчик и старый серый джемпер, который явно знавал лучшие времена, и Нейт сразу же решил его заменить на что-нибудь другое, новое из кашемира.

Она стояла посредине кухни, уперев руки в бедра, уставившись на столешницу и по-видимому находясь в замешательстве.

Удивляясь

ее настроению после их выяснений накануне, Нейт бесшумно ступая босыми ногами, подошел к ней сзади и осторожно обнял за талию.

Вчера она пообещала не оставлять его, сказав, что никогда не оставит, но Нейт не верил в это. Он рано научился не доверять никому и пока ничего такого не произошло в его жизни, чтобы он смог изменить свое мнение.

Он знал, что она хотела от него большего, она хотела его всего, но он не мог этого дать. Он помнил, как провел те восемь лет, словно доживал последние деньки, если она узнает когда-нибудь, кем он был на самом деле, то оставит его навсегда и не разрешит даже видеться с Таш.

А Нейт ни за что не позволит этому случиться. А чтобы такое не случилось, он сделает все, что собственно он делал и раньше, чтобы их обоих оградить от своего прошлого.

Не то, чтобы Лили отдавала ему всю себя. Открытость Лили, которая позволяла ей все время восхищаться жизнью, лопнула, как мыльный пузырь, и ее смущение по малейшему поводу тоже ушло куда-то. Смеющаяся Лили, которая рассказывала истории о любимой семье, тоже увяла. И совершенно неважно, что он собирался сделать, чтобы исправить свои прошлые ошибки, чтобы стереть последние восемь лет из ее жизни, переделывая и перекраивая, потому что она стала теперь совсем другой.

Настороженной, бдительной и закрытой.

Она вздрогнула, когда он коснулся ее и резко обернулась, едва не двинув ему по подбородку головой, но все же хлестнув своими мягкими, душистыми волосами, его по лицу.

— Нейт! — воскликнула она, с выражением разочарования, увидев которое, он почувствовал неприятное побаливающее ощущение в животе. Она оглянулась через плечо на столешницу, потом обратно перевела на него взгляд и сообщила, преувеличенно надув губы:

— Ты испортил мой сюрприз.

Затем она ошеломила его тем, что обхватила за талию, наклонила голову в сторону, разочарование улетучилось у нее из глаз, словно его и не было, и улыбнулась одной из своих необычных улыбок. От вида которой, у него практически перехватило дыхание, и каждый мускул напрягся в теле.

Ее улыбка была в точности такой же, как он запомнил. Не настороженной, не бдительной, не закрытой. Открытая, счастливая и одна из самых великолепных сокровищ, которые ему удалось увидеть в своей жизни.

Она слегка наклонилась к его груди, задев подбородком его обнаженную грудь, а потом отклонила голову назад, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Я хотела приготовить тебе завтрак в постель, — радостно сказала она.

Он взглянул через ее плечо, и действительно, он прервал ее на самой середине.

Теперь понимая ее намерения, и что ее разочарование было вызвано не им, Нейт не знал, что ему делать. Нейт был не тем мужчиной, который не знает, что ему делать и это возникшее ощущение ему не понравилось.

Ни

одна женщина не готовила ему завтрак в постель, ни одна женщина даже не делала ему завтрак. Ни одна из его любовниц ничего не делала для него, иногда они дарили ему презенты в виде бутылки вина или готовили ужин. Они были рады, чтобы он оплачивал их ужин, дарил подарки, возил отдыхать, но женщины в его жизни пользовались его заботой, они хотели, чтобы их баловали. Нейт играл в эту игру в основном потому, что ему это было удобно, иначе они становились ноющими и требовалось на них тратить больше сил. Он понял, что его подарки и презенты делало его жизнь с ними более мирной и кроме того, он мог себе это позволить.

Но это был совершенно новый другой опыт.

Лили словно не замечала его удивления.

— Я начала, хотя толком не знала, что мне приготовить. Ты никогда не говорил о еде, если подумать. Ты просто... ел, — ее улыбка не дрогнула, а голос звучал почти дразняще. Она мягко отстранилась и показала рукой в сторону столешницы. — Я решила, что бекон, яйца и тосты будет моим лучшим выбором. Все любят бекон, яйца и тосты. Но потом я поняла, что даже не знаю, какие яйца ты любишь!

Она тихонько засмеялась, находя это забавным и вернулась к нему, небрежно обхватив его за талию и снова прижавшись всем телом.

— Знаешь, мне кажется, будто я знаю тебя много лет, но на самом деле, знакома с тобой всего несколько недель. Разве это не смешно? — она поникла, опустив плечи и отклонила назад голову, вглядываясь в него своими необыкновенными глазами, синими и такими яркими, такими глубокими, такими чистыми, что Нейт потерялся в них.

Потерялся в ее глазах, потерялся в ее настроении, потерялся в самой Лили, так потерялся, что не мог вымолвить ни слова.

— Итак, — прошептала она, — какие яйца тебе нравятся?

Ее вопрос вывел его из молчаливого созерцания. Он прозвучал так, словно его ответ значил для нее в этом мире все.

Он с опаской посмотрел сверху-вниз на нее, его тело по-прежнему было напряжено, не понимая, то ли следует с облегчением выдохнуть от ее нового настроя или же стоит начать волноваться, что она что-то скрывает за всем этим.

— Мне понравятся любые, какие ты сготовишь, — уклончиво ответил он.

Что-то промелькнуло у нее в глазах, но он не успел понять, поскольку это «что-то» выглядело немного странно, словно решимость и ее руки крепче сжали его за талию.

— Омлет? — спросила она.

— Будет замечательно, — ответил Нейт.

Ее улыбка вернулась.

— Как насчет жареных, нравится ли тебе, может лучше яичница?

— Мне нравится и то и то, — ответил он.

— Пашот?

— Хорошо.

При этом ее глаза сверкнули, она покачала головой и рассмеялась, все ее тело завибрировало от смеха. На секунду она опустила лоб ему на грудь, давая себе насладиться удивительным минутным смехом, затем снова взмахнула головой, чуть ли не двинув ему по подбородку. Она взяла в ладони его лицо, притянула к себе, и полностью его ошеломила, быстро поцеловав, со смехом, который еще остался у нее на губах. Она никогда сама не касалась его, особенно за пределами спальни, где они вместе воссоединялись.