Три жениха на мою голову
Шрифт:
Инга на секунду притормозила. А я сделала обманный маневр — бросилась к ней прямо через диван. Хотела вырвать у нее из рук свой телефон, но вместо этого выбила его. Он воспарил вверх, нарисовав в воздухе дугу, приземлился на ковер.
Я упала на него. На меня навалилась Инга. А на самый верх кучи-малы с радостными воплями забралась Ксюша.
— Я царь горы! — прокричала она.
А я просипела:
— У меня сейчас кишки вылезут. Слезьте с меня немедленно!
Потом мы сидели на
— Ну, признай, ты чувствуешь облегчение!
Да, именно это я сейчас и чувствовала. Мои однокурсники приветствовали меня очень тепло. Все писали, как рады, что я приехала, что, они, наконец, меня увидят… Никто не назвал меня шлюхой или как-нибудь похлеще. Не то чтобы я всерьез думала, что это произойдет… Но сама я себя называла именно так — после того, что случилось пять лет назад.
Да, я чувствовала облегчение, но признаваться в этом Инге не собиралась.
— Ты не должна была брать мой телефон! Это вторжение в личное пространство!
— Да, да, согласна. И готова принести самые искренние извинения. И не только на словах.
— Будешь стоять в углу, — ляпнула я.
— Ладно.
Инга вскочила и встала в угол у холодильника. В этот момент вошла Ксюша.
— Марина поставила меня в угол, — пожаловалась она ей.
У Ксюши округлились глаза.
— Ты же большая, — произнесла она. — Больших не ставят в угол.
— Иногда ставят.
— Это потому, что ты баловалась?
— Ага.
— Наша воспитательница тоже ставит в угол тех, кто баловался. Хочешь, я постою с тобой? Пока она нас не выпустит.
Ксюша подошла к Инге, обняла ее за ногу и посмотрела на меня грустными- грустными глазами.
— Ладно, выходите! — не выдержала я.
"Я готова идти с тобой на встречу", - написала я Олегу.
Да, вчера мы с ним обменялись номерами телефонов.
"Но не забывай, я иду инкогнито, — ответил он. — Никому не говори".
"Ни за что!"
"Во сколько за тобой заехать?"
"Ну давай в полседьмого. Или позже? Я так понимаю, мы должны появиться в разгар встречи и произвести фурор".
"Да! Но я все равно заеду в полседьмого. По дороге заскочим в одно милое местечко и обсудим наш план".
Оказывается, у нас есть план… Я бы не назвала это планом. Мы просто заявимся, все ахнут, будут расспрашивать, кто это. А я буду таинственно молчать. Некоторое время. Потом, конечно, придется признаться.
А, ну да. В общем, это и есть план. А, может, он хочет чего-то более фееричного. Выскочит из торта, например. В одних плавках. Судя по всему, все эти годы он активно занимался в спортзале и оброс мышцами. Интересно было бы посмотреть… Так, о чем я думаю? Вообще не о том!
Вечером в нашу дверь позвонил курьер.
— Доставка для Марины Гавриловой, — услышала я в трубке домофона.
— Но я ничего не заказывала, — растерянно произнесла я.
— Заказ оплачен, я лишь доставляю.
Я
Курьер вручил мне большую черную коробку, перевязанную красной ленточкой. В центре коробки красовалась надпись "ЦУМ".
— Что это? — спросила я.
— Понятия не имею, — буркнул молодой парнишка в униформе. — Распишитесь, пожалуйста.
— А если я не хочу это брать?
Он воззрился на меня с недоумением.
— Вряд ли там отрезанная нога. Это заказ из магазина.
Ну и юмор у этого курьера!
— Распишитесь, пожалуйста, — взмолился он. — Я и так выбился из графика.
Я поставила роспись в месте, указанном галочкой.
— А от кого эта коробка? Есть имя? — спросила я.
— Заказчик пожелал остаться анонимным, — бросил курьер на ходу. — Но обычно внутри бывают записки.
— Спасибо, — рассеянно произнесла я и вошла в квартиру.
— Что это? — сразу напала на меня Инга.
— Понятия не имею.
— Подарок от одного из твоих ухажеров, по всей видимости.
— Нет у меня никаких ухажеров!
— Ну-ну. Дорогой подарочек. В ЦУМе дешевых не бывает.
— Может, не открывать? — одолели меня сомнения.
— Ты что! Меня сейчас разорвет от любопытства.
— Это что, кукла? — спросила Ксюша.
— Не знаю, — ответила я.
— Хоть бы робот-динозавр на пульте, — размечталась Стрекоза.
— Это вряд ли.
Я сняла бантик и открыла коробку. Развернула тонкую и нежную, как шелк, упаковочную бумагу. И обнаружила нечто алое и мягкое на ощупь. Платье! Короткое, с открытыми плечами и широкой оборкой, приталенное. А ткань… кажется, ее ткали сказочные феи из волшебных нитей.
— Ого, — присвистнула Инга. — Это же Александр Маккуин! Представляю, сколько оно стоит! Кто же так расщедрился?
Мы принялись искать какую-нибудь карточку, распотрошили коробку, перетрясли платье. Ничего. Ни записки, ни открытки. И что мне теперь думать? Кто мог подарить мне такой шикарный подарок? К тому же идеально севший по фигуре…
Кто настолько хорошо знает мои объемы?
Марина
— Я говорила, что буду извиняться не только на словах? — произнесла Инга сегодня вечером, глядя на экран своего телефона.
— Не пугай меня, — отозвалась я.
— Чего это ты стала такая пугливая? Раньше только свистни — и ты готова ввязаться в любую авантюру.
Слова Инги меня неприятно задели. Вернувшись в город, из которого когда-то сбежала, я постоянно думаю о том, как изменилась. И все больше убеждаюсь, что изменения эти — не в лучшую сторону. И правда, чего это это я стала такая пугливая?