Три жизни Тани
Шрифт:
– Стоп! Давай по порядку. Что у тебя случилось? Ты второй день сам не свой после церемонии награждения, тебе за что-то влетело от начальства?
– За кого-то, - пробурчал в ответ Гордеон. Он немного расслабился и нотки его запаха достигли носа Тани. Оборотень пах злостью, грустью и расстройством.
Сердце Тани глухо стукнуло и оборвалось.
– За меня?
– уточнила она.
Гордеон провёл рукой по лицу и принялся объяснять:
– Мне ещё на церемонии прозрачно намекнули, что ты слишком молода для серьёзных отношений. На следующее же утро сведения о тебе подобно пожару распространились по полицейскому управлению, и ко мне сегодня
– Постой, постой! Откуда ты набрался этого бреда?!
– поразилась Таня.
Она собирается учиться, работать, и попутно - быть счастливой со своим оборотнем. У неё нет стремления к «абсолютной свободе»! Она рада «подстроиться» так, чтобы их жизнь с Гордом протекала без случайных глупых ссор, но в этом плане Горд «подстраивается под неё» гораздо больше, чем она под него: он же ей слова поперёк не говорит, соглашается со всеми её решениями относительно их совместного быта, даже если они ему очевидно не по душе.
– Этот «бред» мне долго и доходчиво объяснял один из ведущих психоаналитиков конторы,
– ответил Гордеон.
– Хоть король психоаналитиков - он не может делать таких выводов, совершенно не зная меня!
– вскипела Таня.
– На какое еще мировоззрение ты будешь влиять?! Я что - маленькая девочка?!
– Собственно... да.
– Собственно, нет!!! Скажи-ка, Лассер Иел поддержал мнение своего коллеги?
– Я не видел Лассера, но он прислал мне сообщение: «Сочувствую. Держись», - хмыкнул Гордеон.
Тане стало легче на душе, она сдержанно сказала:
– Ваш психоаналитик должен знать, что некоторые разумные существа взрослеют старше других. Потому что выросли в других мирах, других условиях, успели за короткий срок приобрести опыт, позволивший им автономно сформировать своё мировоззрение. Определиться с тем, чего они хотят помимо свободы от любой ответственности. Твой психоаналитик не намекал, что рядом с тобой я перестану развиваться и самосовершенствоваться, так как добрый волшебник в твоём лице и без того всё для меня сделает, достанет, всё за меня решит и додумает?
Гордеон поморщился - предположение Тани попало в точку.
– Ты тоже так считаешь?
– вкрадчиво уточнила начинающая закипать Таня.
– Нет! Я так не считаю! Для меня ты взрослый человек без всяких оговорок.
– Но?
– Таня, в мирах оборотней разрывы длительных отношений, мягко говоря, не приветствуются и не поощряются. Мы по природе своей склонны выбирать спутника жизни один раз и навсегда, а жизнь длинная. Поэтому существа нашей
– Меня признали совершеннолетней, - возразила Таня, пораженная страстной горячностью Горда, высказывающего свои сомнения.
– Благодаря этому меня не отдадут под суд за растление малолетних, - фыркнул Горд.
«К чему он клонит? Что не намерен ждать, когда мне стукнет пятьдесят? Что хочет разорвать наши отношения, пока им нельзя присвоить статус длительных? Что у него могут быть проблемы на работе, если мы не расстанемся?» - лихорадочно перебирала Таня худшие варианты.
– Если ты считаешь меня взрослой без оговорок, то к чему переживать о мнении посторонних лиц?
– спросила она.
– К тому, что я признаю справедливость некоторых опасений, высказанных мне сегодня. Я не должен подавлять тебя.
– А я и не собиралась позволять тебе что-либо подобное, - холодно отрезала Таня. Похоже, пришло время для её ответных признаний: - Я определилась с выбором будущей профессии. Я поступила в Галактическую Академию Всекосмической Полиции!
Застыв на месте, Гордеон взъерошил волосы на голове и нахмурился. Таня непримиримо сложила руки на груди. Хотел не навязывать своё мнение и не подавлять - вот и поступай, как хотел! Попробуй заикнуться, что в академии трудно учиться - и сковорода окажется на твоей голове!
Оборотень явно почувствовал её боевой настрой. Прошёлся по кухне, уселся обратно на стул, устойчиво расставив ноги и облокотясь на колено. Покосился на решительно вздёрнувшую голову Таню. Потёр подбородок.
– Твёрдо решила в полицейскую академию поступать?
– уточнил он.
– Да, - без тени сомнений ответила Таня.
– В приёмной комиссии весьма охотно взяли мои документы, особенно когда прочли, что я - оборотень.
– Не сомневаюсь, - хмыкнул Гордеон, - оборотни считаются одними из лучших в сыскном деле: у нас и нюх уникальный, и маскировка «под неразумное животное» всегда при нас.
Таня внимательно всмотрелась в задумчивое лицо своего мужчины. Как некстати накрутили его сегодня друзья-товарищи, чтоб им икалось! Будто Таниных опасений и неуверенности не хватает, надо ещё и Горду полной мерой их отвесить! Почему он молчит? Он чем-то недоволен? Вроде бы запаха злости или расстройства больше нет, но лицо... слишком сосредоточенное.
– Скажи честно, ты против моей службы в полиции?
– решила не мучиться сомнениями Таня. Сегодня они поговорят откровенно, иначе домолчатся до расставания, а его она не переживёт.
Гордеон хмыкнул и заявил:
– Не против, но нам срочно надо пожениться.
Вот так вот... Надо, видите ли...
Таня не знала, каких чувств в ней всколыхнулось больше: радости, что любимый оборотень заговорил о браке, или злости, что он заговорил о нём так... Заговорил сухо и рассудительно, будто покупку мебели обсуждал! Это он совету психоаналитика последовал? Или наоборот? Сам же говорил, что оборотни раньше сорока лет не задумываются о браке, столько наговорил ей про её малый возраст, и вдруг - жениться им надо! Срочно! Лично Таня никакой срочности в браке не видела, в девятнадцать лет и на Земле под венец не спешат. Уверенность в чувствах Горда для неё гораздо важней официальной бумаги об их союзе, а как раз этой уверенности и нет.