Три зигзага смерти
Шрифт:
стали жертвами вооруженного преступника. Одному из них Пирпитум прострелил
ноги, а потом заставлял истекающую кровью жертву ползать из дома в сад и
обратно. Вдоволь наиздевавшись, Пирпитум перерезал ему горло ножом.
Второго гостя Пирпитум жестоко избил, связал, заклеил ноздри клеем
"Суперпирпитумс" и тоже перерезал ему горло. После чего, на фоне свежих
трупов он в извращенной форме изнасиловал бывшую жену. Воспользовавшись ее
машиной,
разборку, застрелив пять человек, в том числе двух турецких подданных.
Вовремя подоспевшие к месту очередного преступления оперативные работники
чуть было не задержали опасного преступника, но ему вновь удается сбежать,
захватив заложницу.
И, казалось бы, взял заложницу и уноси поскорее ноги. Так нет же
звериное нутро Пирпитума снова берет верх над его разумом и он, отъехав
недалеко от места последнего преступления, совершает новое - насилует
заложницу. А когда его опять окружают оперативники, Пирпитум выбрасывает
заложницу на скорости из машины и пытается уйти от преследования.
Ему это почти удается, но патологические склонности заставляют Пирпитума
остановить машину перед голосующей девушкой, на которую он, конечно же,
набрасывается и теряет время. На этот раз, милиционеры догоняют
преступника и арестовывают его.
В заключении хочется сказать вот что. Все мы - цивилизованные люди и
возражаем против смертной казни, так как считаем, что это негуманно. Но
если суд вынесет этому преступнику высшую меру наказания, мы проголосуем
"за".
Денис Назаров
Статья превзошла все мои ожидания. По ультрасовременным сведениям, мне
предстояло не только доказать свою невиновность в милиции, но и
оправдаться перед общественным мнением, что я не Джек-потрошитель, а
законопослушный гражданин, втянутый в воронку криминальных событий и
остросюжетных приключений, из-за своей порядочности и неумению пройти мимо
чужой беды. Кроме того, насчет перерезания горл в Катином доме газетчики,
как всегда, приукрасили. Логика понятная - раз двоим Пирпитум перерезал
глотку, значит и четырем может. Но что, если это правда? Не идет ли кто-то
ужасный за мной по следу? Я почувствовал, как у меня по спине пробежали
холодные мурашки. Здесь была какая-то тайна.
– Интересно получается, - сказал я.
– Благодаря этим писакам, теперь меня
знает в лицо каждая собака! Теперь я не знаю, что для меня лучше сидеть
в тюрьме и ждать, когда меня расстреляют, или оказаться на воле, где меня
с удовольствием
вероятно, придется поменять имя, фамилию, внешность и место жительства для
того, чтобы глупые люди перестали видеть во мне маньяка, который
перерезает всем горло!
– я резким движением отшвырнул газету на пол.
– От газет ничего хорошего не дождешься...- согласилась Галя. Непонятно
зачем им было нужно смешивать вас с Собачником?
Она имела в виду знаменитого маньяка, которого долго не могли поймать. Как
выяснилось позже - это был интеллигентный одинокий мужчина средних лет,
настигавший своих жертв в лифте. Он насиловал и зверски убивал красивых
женщин. Преступник рассказывал, что когда он видел красивую женщину у
него в голове начинался артобстрел, он буквально сходил с ума от грохота
взрывов. И только после того, как он насиловал и убивал женщину, в его
голове наступало затишье после артобстрела. Его прозвали Собачником, за то
что его всегда сопровождала такса, по-кличке Барбоска, которая тихо
поскуливала, пока он насиловал жертву, а после убийства слизывала с
хозяина кровь. Вот с какими монстрами сравнивали меня!
– Кстати, - продолжила Галина после небольшой паузы, - я была знакома с
покойной Пулеплетовой. Я работала раньше в лаборатории ZZZ, а она был
женой нашего директора.
– Вы работали в ZZZ?!
– изумился я.
– До недавнего времени я вообще ничего
не слышал о такой лаборатории. Но после того злополучного звонка, я только
о ней и слышу!
– После какого звонка?
– спросила Галя.
38
Я вкратце рассказал ей всю историю - как мне позвонили, как я поехал к
Пулеплетову предупредить его об опасности, как проник в его дом и что там
обнаружил, и про все остальное, кроме интимных отношений с женщинами и
странных снов в бочке.
На протяжении всего рассказа Галя ни разу меня не перебила. Она слушала,
широко раскрыв глаза, вздыхала, а под конец рассказа у нее на глазах
блеснули слезы.
– Вот и все...
– закончил я свое повествование.
Галя посмотрела на меня совершенно не так, как она смотрела до рассказа.
Она посмотрела на меня глазами женщины, которая все понимает и прощает.
– Сколько же всего вам пришлось вынести!
– воскликнула она и всплеснула
руками.
– Да, в кино ходить не нужно.
– После вашего рассказа, я не знаю, как вам можно не верить?! Если бы я