Тридцать один. Часть I. Ученик
Шрифт:
Оторвавшись от борта, я побрёл на кухню. Читать я, конечно, умею, не зря же в академии дворы мёл, но не люблю. Это же скукотища! Пыльные хрустящие страницы, липнущие к пальцам, тяжелый запах свинца, головокружение и головная боль – никогда меня не прельщали.
Вздохнув, я открыл дверь, но на корабельную кухню так и не вошёл. В крошечном камбузе попросту не осталось свободного места из-за пяти здоровенных обезьян. Ростом они едва доходили до моего плеча, но за счёт сложенных за спиной чёрных крыльев выглядели больше. Я слышал о них, но и представить не мог, что поутру встречу их на кухне.
– Чего вылупился, кличка
Боцман бросил кость в корзину и двинулся на меня.
– Свали в сторону, всю дверь перегородил, – лениво процедил он, сдвигая меня плечом.
За Чичей потянулись матросы. Гордо задрав мохнатые подбородки, они прошли мимо меня на палубу, а последний, прыснув от смеха, вручил банан.
– По местам! – крикнул боцман. – Капитан сегодня не в духу, не будем громко булькать, чтоб не закипел!
Закрыв дверь изнутри, я прислонился к ней спиной. По-моему, проклятый ошейник всё же задушил меня, и я скончался. Летающие обезьяны, безумные кулинары, исчезающие чернокнижники, вонючий гамак и кругом на сотни миль одна вода. Моё персональное чистилище.
Стараясь не забивать голову, я наскоро соорудил бутерброд и, запивая водой, оглядел камбуз. На исцарапанном полу в углу сгрудились бочки. На них, рядами до самого потолка, возвышались запечатанные пыльные бутыли. А еще выше, на балках, привязанные верёвками, качались пучки сухой травы. Кое-где уже затянутые паутиной. Из узких окошек едва пробивался свет, отражаясь от надраенных сковород и кастрюль, свисающих с длинной решётки во всю стену. С другой стороны, под столом укрывались мешки и коробки. Над ними висели полки с приправами и посудой, между которыми притулилась незаметная книга в чёрном переплете. Наверное, она и есть дядино хранилище рецептов.
Поставив чашку с водой на стол, я аккуратно снял кулинарные записи. Тяжёлые! Неужели на свете столько рецептов? Может, это что-то другое? В ответ на немой вопрос на обложке проступили кроваво-красные буквы: «Собственность мастера Оливье».
Я попытался раскрыть книгу, но она не поддавалась. Положив на стол, я вцепился в обложку, стараясь хотя бы оторвать ее от страниц. Даже не сдвинулась. Я уже хотел сходить к дяде и спросить, что делать со склеившейся книгой, но решил напоследок протереть пыльный корешок. Стоило провести ладонью по обложке и под багровыми буквами появилась тарелка с ножом и вилкой. А рядом тушка василиска, морковь, лук и соль. Пока я не дотронулся до них, картинки оставались тусклыми, но от прикосновения – посинели. Подцепив пальцем василиска, я передвинул его на тарелку. Заулыбался довольный собой, и отправил за ним морковь и лук, а уж следом соль. Рисунок вспыхнул красным и погас, растворившись в тёмном фоне обложки. Из книги раздался мерзкий хохот.
– Что за ерунда? – не выдержал я.
Мне никто не ответил.
– Глухонемая, – пробормотал я, – или тупая.
На чёрной обложке проступил розовый румянец возмущения. Я злорадно ухмыльнулся.
– Ага! Тебе не всё равно!
Книга не откликнулась. Тогда я снова коснулся корешка. Появилась новая картинка. Теперь вместо тарелки
– Чего ты ругаешься, – мягко проговорил я. – Мне главу о троллях почитать бы, и всё. Оливье приказал.
Первая рожа исчезла, и вместо неё появилась другая, с дразнящимся, высунутым языком.
– Не веришь? Или не хочешь?
Проступила следующая физиономия с надменным лицом и задранным подбородком.
– Так, да? Пойду, мастеру нажалуюсь.
Мордаха закатила глаза и отвернулась.
Бросив книгу на стол, я выскочил из камбуза, зацепился за мусорную корзину и чуть не упал. Обернулся и посмотрел наверх. Дядя стоял на мостике, прислонившись к штурвалу, а обезьяны поднимали большой парус на грот-мачту.
– Сачкуешь, крысёныш? – крикнул Оливье.
– Учитель, книга не слушается!
– Так заставь её, заморыш. Мне что, всё за тебя делать? Кто готовит, тот и ест!
Решив не искушать судьбу, я вернулся на камбуз. Книга хохотала. Новая круглая рожица каталась по обложке, смеясь во весь рот. Переплет покраснел так, что пропала надпись: «Собственность мастера Оливье».
Присев за стол, я подпёр кулаком подбородок и уставился на сборник рецептов.
– Что бы с тобой сделать? – глухо пробормотал я. – У тебя есть магическая защита? Может тебя поджечь или утопить?
Книга продолжила смеяться ещё громче.
– Не боишься, да. Давай договоримся, если ты такая смелая?
Вместо рожицы появилась рука с вытянутым указательным пальцем, двигающимся вправо-влево.
– Не хочешь, да, и пожалуйста.
Я встал и заходил между столом и решеткой со сковородами, меряя шагами камбуз. Кажется, я начинал понимать, почему предыдущий ученик не прочитал про красных драконов. Он не смог открыть книгу.
– Выбора не оставляешь. Если не узнаю про троллей – погибну, но до этого я тебя сожру! Ты же поваренная.
Книга снова разразилась хохотом. То же мне, кладезь знаний!
– Я оборотень! – грозно предупредил я.
Черная обложка взволнованно вздрогнула, на мгновение повисла тишина, а потом разнесся издевательский волчий вой.
Плюнув в мусорную корзину, я развернулся и под продолжающееся ржание выбежал с кухни и хлопнул дверью.
Оливье стоял за штурвалом. Несмотря на грохот, он даже не посмотрел в мою сторону. Обезьяны исчезли, поэтому я всё же забрался по лестнице и подошёл к нему. Он зыркнул красным глазом.
– Сколько по сторонам не смотри, за тебя никто меню не составит. Даже заклятья не спасут!
– Но во мне нет магии, – возразил я.
– Дурень, магия есть в каждом. Даже в самом блёклом.
– Но…
– Не спорь, ученик.
Скривившись, он отвернулся.
– Выбрось меня за борт, – устало проговорил я, но дядя не ответил.
Я вздохнул и спустился на палубу. Тоже мне крёстный. Верь после этого поварам. То есть виртуозам, конечно! Художникам! Маэстрам всяким вшивым! Что теперь делать? Я ведь не полный профан, всё-таки в академии служил. Знаю, что волшебную книгу не уничтожить. Значит, и запугать не получится. То есть единственная возможность её вскрыть – договориться. А как договориться с волшебным сборником рецептов? Произнести кодовое слово? Только я его не знаю, если оно вообще есть. Наверно, книга откликается на голос владельца, то есть мастера Оливье. Попробовать скопировать. Вряд ли получится.