Тридцать сребренников рублями (= Кинжал)

Матюхин Леонид

– Начнем с того, что зовут меня не Алексеем, а Денисом.

Доро замолчал, ожидая вопросов, но Наталья лишь вопросительно смотрела на него.

– Видите ли, - продолжил молодой человек, - мне было важно, чтобы вы случайно не упомянули мое имя в разговоре с Викентием.

Теперь, наконец, Клюева начала что-то понимать.

– Вы кто?
– тихо спросила она.
– Вы из милиции?

– Нет. Не совсем. Я до недавнего времени действительно был сотрудником органов. Следователем по особо важным делам... Но потом мне пришлось уйти с работы. Для

этого были свои основания... Но дело не в этом. Причины в вашем... знакомом. Тот, кого вы называете Викентием, ответственен за целый ряд преступлений. В том числе - за смерть нескольких моих друзей.

– И вы решили с моей помощью найти Викентия...

– Простите, но я не мог не использовать такую возможность.

– Но ведь это же... Это...

– Знаю. Мягко выражаясь, это не очень благородно, - завершил за Наташу фразу Денис.
– Но, чтобы обезопасить преступника, иногда приходится идти на... на некоторые хитрости. А в том, что он преступник, вы и сами имели возможность убедиться. Верно?

Клюева лишь как-то вяло повела плечом.

На некоторое время в палате вновь воцарилась тишина.

– Значит, мы с вами несколько лет тому назад не встречались на озере?
– прервала затянувшуюся паузу девушка.

– Увы...

– Но откуда же тогда вы знали, что кто-то на озере предлагал мне щенка?

– Когда я впервые позвонил вам, вы сами спросили, не тот ли я Алеша, что предлагал вам щеночка, - напомнил Денис.

– Ну да, конечно...
– кивнула головой Наташа и вновь замолчала.

По всему чувствовалось, что настроение у Клюевой испортилось основательно. Это и понятно - кому приятно узнать, что его водили за нос?

– Я ещё раз приношу свои извинения за вынужденную ложь, - повторил Денис.
– Поверьте, с гораздо большим удовольствием я бы познакомился с вами как Динис Доро, нежели как анонимный Алеша.

– Ладно, - будто решаясь на что-то важное, бросила девушка, - Что было, то было... Скажите, Алеша... Извините, Денис, а что у вас за странная фамилия - Доро? Или это тоже псевдоним?

– Да нет. Это фамилия моего отца. Скорее всего, у него в роду были испанцы. Доро - De Oro - Золотой, из золота...

– Вы так думаете, или точно знаете, что ваши предки действительно были испанцами?

– Увы, - развел Денис руками, - Кем были предки моего отца, он сам точно не знает. Его отец, мой дед, погиб, когда папе не было ещё и десяти лет. А его мама умерла и того раньше. Так что папу воспитывала его бабушка по материнской линии. А ей о происхождении папы практически ничего не было известно.

– Наверное, об этом можно было бы навести справки в архивах.

– Конечно. Я не раз думал об этом. Но все как-то недосуг. Да и не так-то все это важно. Меня в гораздо большей степени занимают биографические тайны того, кто назвался Викентием Евдокимовичем.

– Интересно, почему вы считаете, что только назвался?
– пожала плечами Наталья.
– Ведь это вполне могут быть его собственные имя и фамилия.

– Не думаю. Человеку, желающему

сохранить свое инкогнито, получить в настоящее время фальшивые документы не так-то уж сложно. И что характерно, отличить их от настоящих можно - как ни странно - в основном лишь по более высокому качеству исполнения...
– Денис помолчал.
– Мне трудно поверить неужели вы так-таки никогда не интересовались его телефонами? Домашним там, или служебным?

– Домашнего я не спрашивала. Мне казалось, что при наших отношениях он должен был сам, без моих вопросов, просьб и подсказок назвать мне номер своего телефона. Поэтому, если его не называл - для этого, очевидно, были свои достаточно веские основания.

– Ну а служебный телефон?
– допытывался Денис.
– Мне трудно представить себе, чтобы ни вы, ни ваши родители не имели телефона так очаровавшего вас человека...

– Я...
– Наташа немного помялась, как если бы сомневалась, стоит ли ей продолжать, но в конце концов решилась, - Я однажды спросила, нельзя ли мне время от времени звонить ему на работу. "Служебный телефон, милая, предназначен лишь строго для служебных разговоров", - назидательно заметил Викентий. И это было сказано таким тоном, что я сочла за благо больше не возвращаться к этой теме.

– А ваш отец? Сомневаюсь, чтобы Викентий позволял себе разговаривать с ним в подобном ключе...

– У него рабочий телефон Викентия был, - кивнула девушка.
– Я это точно знаю. Папа неоднократно звонил ему при мне из дому. Помню, последний раз он сообщал Викентию, что кто-то там наконец вернулся из командировки.

– Значит, телефон можно отыскать в записной книжке вашего батюшки? обрадовался Доро.

– Нет... Как ни странно, после гибели родителей я не нашла дома ни одной записной книжки папы. Исчезли все. И старые, и последняя, которую, кстати, подарил ему именно Викентий.

– Дела... А вы не припомните, Наташ, были ли у Викентия какие-нибудь общие с вашим отцом знакомые?

– Конечно были. Отец свел его со многими из своих коллег и друзей. А так как жили мои родители широко, по старинке, у нас дома постоянно собирались какие-то компании. Так что Викентий познакомился почти со всеми нашими знакомыми.

– Так я себе это и представлял, - Денис на секунду задумался.
– И ещё одно. Попытайтесь вспомнить, не проявлял ли Викентий особого интереса к кому-либо из друзей или сотрудников вашего отца?

– Да нет, кажется... Вот если только к Дегтярину? Но только тот никогда не был особенно близок с папой. Они и познакомились-то недавно, когда года три тому назад Петра Николаевича перевели в Москву откуда-то с юга.

– А кто он, этот Дегтярин?

– Петр Николаевич? Он полковник. Работал вместе с папой. Его коллега, следовательно, - задумавшись, Наташа вначале несколько приподняла, а затем резко опустила, как бы "уронила" вниз плечи, и её лицо тут же исказила легкая гримаска боли.
– Но папиным подчиненным он не был. Что вас ещё может интересовать?