Тридевятое царство. Нашествие
Шрифт:
– Тут еще портрет прилагается. – Боярин протянул изображение персоны Варваре.
Цесаревич был откровенно некрасив. Толстый, с пухлыми губами и маленькими подслеповатыми глазками. Не такие сводят юных дев с ума.
Варвара поднялась из-за стола и подошла с портретом к трону внучки.
– Глянь, родная: цесаревич руки твоей просит…
Аленушка устало повернула голову к портрету. Глаза были заплаканы: по брату кручинилась. Как его кто-то утащил из лагеря, так и плачет каждый день. Вот же балбес какой: это он сейчас на троне должен был сидеть, а не девочка. Нет же, ему подавай в богов верить. Дурень
– Хорошо, – равнодушно ответила Аленка, – я согласна, если так нужно.
Растет девочка, даже как-то быстро. Если сможет прожить ближайшие несколько лет, выйдет из нее толк. «Еще бы, кровь-то в ней какая!» – с гордостью отметила про себя Варвара.
– Да не реви ты – найдется твой… пророк. – Даже здесь, в княжеских палатах, не стоило говорить лишнего. – Загулял, возможно, дело-то молодое. Нежится сейчас в объятиях какой-нибудь девицы из верующих. Знаешь, сколько их вокруг таких, как он, косами метет?
– Нет. Беда случилась, чую я.
– Чует она… – проворчала Варвара. На самом деле она тоже понимала, что это исчезновение – неспроста. И хотя да, вокруг всяких пророков действительно всегда вьется множество девиц, но и она не верила, что дело в этом. Кто-то нанес свой удар, но кто и куда метил – пока непонятно. Возможно, хотят обрушить структуру церкви, которую собирают Рогволд и его друг Неждан. Тем не менее согласие на брак получено, так что хоть что-то полезное сегодня сделать получилось. Надо написать базилевсу письмо, и портрет невесты его сына приложить, выбрать какой получше. Аленка все же хоть и маленькая еще, но то, что будет красоткой, уже понятно. У них в роду некрасивых еще не рождалось. Пусть цесаревич радуется своему счастью.
Тем не менее серьезные дела на сегодня еще не закончились. Ближе к вечеру, когда все уже заканчивали свои хлопоты и собирались расходиться, в дверях появился запыхавшийся и даже несколько ошарашенный стражник и заявил, что к городским воротам явился сам Святогор и просит его принять.
– А это точно он? – Варвара даже не поверила: один из главных зачинщиков мятежа – и вот так вот запросто является в столицу своих противников… Впрочем, один раз он уже являлся и даже сумел убить князя Даниила Галицкого. Да еще и живым ушел.
– Ну так-то не очень похож, – признался стражник, – без бороды. Но рост-то – о-го-го! И доспех сияет.
– Как радуга? – поинтересовался Колыван.
– Ну. То есть да, как она самая. Радуга эта.
– Такой доспех только один, а значит, это Святогор. А зачем он явился?
– Не могу знать. Пришел и говорит: передай в княжеский терем, что явился Святогор, желает поговорить.
– С кем он желает
– А вот это я не догадался спросить… – замялся стражник, – я сюда стрелой метнулся. Он такой… знаете, такой силой от него веет – не откажешь.
– Хочет княгиню убить, – предположил богатырь. – Я, говорю сразу, его удар не отобью. Он и меня и все мое сопротивление проломит легко. Так что как главный защитник княгини я выступаю против того, чтобы его к ней подпускать.
– Она и не нужна, я схожу. – Варвара решительно поднялась с места. – Не хочет ли кто компанию составить?
Пожилая женщина так выразительно посмотрела на полоцкого князя, что сразу стало понятно, чьей компании она ищет. Однако Рогволд не спешил с ответом.
– Оно, конечно, сходить стоит. Тем более что я его опознать смогу, как-то на пиру, еще при царе Василии, встречались. Даже рядом сидели. Вот только есть одна загвоздка: Святогор опасный и решительный противник, и я его побаиваюсь. С него станется нас обоих убить и убежать. Ты уж поверь, он умеет мыслить необычно и играть не по правилам. За что его все правители всегда и ценили. Давай так: ты с ним разговор завяжешь, а я издали посмотрю. Если все мирно пойдет, ты мне знак дашь, и я подойду.
– Сразу видно настоящего мужчину, – хмыкнула Варвара, – спрятаться за спину женщины решил… молодец. А говорят, когда-то лихой воин был.
– Лихим воином я был, когда был младшим сыном: помру – так и не жалко. А вот как хворь моего старшего и среднего братьев забрала и вышло так, что княжить мне, с тех пор я осторожный стал. И сколько раз меня это спасало – не счесть. К тому же дело тут не в смелости. Тебя ему не за что убивать, – Рогволд хитро усмехнулся и подмигнул Варваре, – а вот меня есть за что.
Варвара смерила гиганта взглядом; тот стоял у ворот спокойно, не проявляя никакой воинственности. Взгляд хороший, не колкий, умный. Чем-то похож на взгляд покойного мужа, Финиста Ясного Сокола. Таких людей вдова любила, они становятся верными друзьями… или же очень опасными врагами. Стоящий у ворот гигант относился ко вторым. Именно он организовал восстание, и он был близок, очень близок к победе. Столкнись он с соперником чуть менее умным и опасным, чем покойный Даниил, повсюду бы сейчас реяли стяги с царским красным солнышком. Хотя и сейчас судьба восстания не выглядела безнадежно. Против большего по силе, но неповоротливого воинства Тридевятого царства сторонники царя имели два больших конных отряда: Ильи Муромца и берендеев. По предварительным оценкам – десять тысяч копий плюс еще сколько-то недобитых черниговцев, оставшихся верными Ольге. Вот такая напасть. А он зачем-то пришел разговоры разговаривать. Пугать будет? Призывать сдаться? Пусть попытается: может, секрет какой выдаст.
– Здравствуй, гость незваный, – первой начала разговор женщина, – зачем пожаловал?
– И вам здравствовать, – легко поклонился гигант, – мы не знакомы, мое имя Святогор, а вас как зовут-величают?
– Варвара.
– Варвара… – задумался богатырь, и вдруг его осенило: – Ну конечно же: Варвара-краса, длинная коса! Как же, наслышан. Рад познакомиться лично.
– Краса если и была, то давно вышла. – Надо было сразу показать, что она не тот человек, которого лестью взять можно. – Зачем пришел?