Триединый
Шрифт:
Выслушав мастера, Эзерин наблюдал за мной во время следующего урока. В конце подошел к взъерошенному наставнику, от которого разве что не летели искры, и что-то тихо ему сказал. Алан Менард бросил на меня быстрый взгляд, поклонился и ушел. На этом мои боевые тренировки завершились.
– Будем надеяться, – сказал мне отец, – твой Дар сможет послужить оружием и защитит тебя в трудной ситуации.
Хотя Эзерен выглядел спокойным, как обычно, я заметил, что он расстроен.
– Прости, отец, – с раскаянием произнес
Он потрепал меня по макушке и слабо улыбнулся:
– Выбрось подобные мысли из головы! Да, я несколько огорчен, не стану скрывать. Но лишь потому, что переживаю за тебя. Даже в мирное время можно подвергнуться нападению. А когда идет война – и подавно. Меня тревожит только твоя безопасность. Но при этом я ни на миг не сердился на тебя и не обвинял в неудаче… И еще: знай – как твой отец, я больше всего хочу, чтобы ты вырос достойным мужчиной и был счастлив в жизни. У меня нет ожиданий, которые ты можешь не оправдать. Я приму любой путь, который ты выберешь, если только он не пойдет вразрез с честью и законом. И сделаю все, чтобы тебе помочь.
У меня в горле отчего-то появился комок.
– Спасибо, папа, – с неожиданным чувством сказал я и обнял его.
* * *
Одним прекрасным днем, примерно через месяц после возвращения из морского круиза, мама достала из почтового ящика письмо с зеленой печатью. Адресовано оно было Эзерину.
Приехав вечером домой, отец умылся, переоделся и лишь после этого изучил послание. Выйдя из кабинета в гостиную, где в тот момент находились мы с Росальбой, Эзерин торжественно объявил:
– Виктор, скоро твоя жизнь сильно изменится!
Глава 5
Куда ж сильнее, – подумал я, невольно напрягаясь.
Росальба с непонятным мне воодушевлением взглянула на мужа:
– У Грегориса получилось?!
– Да, – радостно кивнул отец. – Послезавтра он приедет и привезет необходимые бумаги.
Какой Грегорис? Какие бумаги? – занервничал я. – И какое отношение это все имеет ко мне?
– Отец, в чем дело? Что случилось? – моей выдержки надолго не хватило.
Эзерин с лукавой усмешкой взглянул на меня:
– Узнаешь, когда приедет дядя Грегорис!
Я сжал челюсти. Понятно, что родители не желают мне зла. Но неизвестность здорово беспокоила… И что, у отца есть брат?
* * *
Саэр Грегорис, подтянутый мужчина в строгом синем френче, по виду был одногодком с Эзерином. И как выяснилось, родственником Ардиссам не являлся, а был старым другом отца.
– Мы вместе учились, а после вместе работали, – сообщил Эзерин, представив меня гостю.
Когда я вежливо поздоровался, Грегорис долго пристально рассматривал меня. Поначалу на его лице читалось недоверие, а потом
– Я чрезвычайно рад встрече, Виктор. И счастлив, что ты выздоровел! – После перевел взгляд на родителей. – Это невероятно! Признаться, не был вполне уверен, когда Эзерин написал мне… Но теперь вижу, что он и правда… Как вам удалось?!
– Позже расскажу, – взяв Грегориса под руку, отец увлек его к дому.
Мы с Росальбой последовали за ними.
Дожидаясь ужина, Грегорис с отцом сидели в кабинете. Потягивая вино из шарообразных бокалов, тихо о чем-то говорили. Когда я, постучавшись, вошел, умолкли, глядя на меня.
– Мама просит вас к столу, – сообщил я.
– Передай, что мы сейчас придем, – ответил Эзерин.
Уходя, я через приоткрытую дверь услышал слова Грегориса:
– Знаешь, Эз, теперь я понимаю. И больше не сержусь на тебя за твой поступок.
Ответа отца я уже не разобрал. До меня донесся лишь последовавший за ним негромкий звон сдвинутых бокалов.
* * *
Во время трапезы родители и Грегорис непринужденно беседовали, вспоминая какие-то происшествия из прошлого, обсуждая общих знакомых и обмениваясь шутками. Под конец, когда Ивелла подала чай, вазочку с песочным печеньем и засахаренные фрукты, Эзерин переглянулся с мамой и гостем, после чего все дружно уставились на меня. На их лицах отразилось радостное предвкушение. Я с подозрением глядел на них, не зная, что лучше: улыбаться и махать или, извинившись, смыться.
– Должно быть, ты совсем извелся, Виктор, гадая, почему приехал дядя Грегорис, – начал отец.
– Разве не для того, чтобы повидаться со старыми знакомыми? – невинно сказал я.
Отец моргнул. Такого ответа он явно не ожидал.
– Ради этого, конечно, тоже. Но главное, он привез документы о твоем зачислении.
Чё? Моя нижняя челюсть со стуком упала на стол.
С удовольствием глядя в мои округлившиеся глаза, Эзерин продолжил:
– В середине лета ты поедешь в столицу, где будешь учиться в школе «Стальные розы»!
* * *
Позднее, в своей комнате, сидя в кресле и уставившись в стену, отделанную потемневшими деревянными панелями, я пытался переварить новость.
В рот мне ноги, меня записали в школу!.. Блин.
Нет, где-то это вполне логично. Что еще делать с шестнадцатилетним пацаном? Но мне-то, на минуточку, уже тридцатник! Я не то что школу, – университет закончил. И если учеба в универе была лучшим временем в моей жизни, то о школе остались не самые приятные воспоминания. Конечно, было и хорошее, не спорю. Но в целом… скажем так: на встречи школьных выпускников я ни разу не ходил, хоть и зазывали.