Триэль
Шрифт:
- А что именно вы хотите о нём знать? Если что-то личное, то вам смог бы рассказать… спросить Нико, - по её глазам потекли слёзы, - они были близкими друзьями. Я знаю об Андрэа едва ли больше, чем любой другой человек, читающий газету «Инсмиркие Будни». Хотя они не понимают, как умён он был на самом деле. Даже когда он посел на иглу, он всё равно…
- Он был наркоманом, верно? Он был больным человеком?
Мей вдруг перестала плакать и подняла холодный решительный взгляд на допросчика. Ей не нравилось, когда так говорили о Уоллисе, о её боссе, о человеке, благодаря
- Все в компании знали, что он не доживет до тридцати. – Процедила она сквозь зубы.
– Андрэа был болен. Всегда был болен, всегда был бледен, у него случались припадки, обмороки, его тошнило, он кашлял кровью, но так было всегда, с первого дня, как он меня взял на работу три года назад. Он сел на иглу по собственной воле и за ним наблюдали два лучших врача во всей Дории. Он сделал это только ради любви…»
- Сайлекс! – Я уже давно привык к голосу Алессы, но к чему я не могу привыкнуть, так это к её навязчивости. Сколько я раз я просил её не отвлекать меня, когда я работаю, я уже и не помню. – Ты будешь ужинать дома? Или поедешь в лабораторию?
- Сегодня я дома, - она подошла и приобняла меня. Я улыбнулся и поцеловал её круглый живот. Будет мальчик. – Я люблю тебя.
Удивительно. Поначалу произносить эти слова было невероятно трудно, но сейчас они срывались с моих губ как-то легко. Достаточно было поверить в то, что эти слова ничего не значат, по крайней мере для меня.
Алесса меня обожала. Я мог кричать, мог закатить скандал, рукоприкладство я себе никогда не позволю, но что бы я не выкинул, она продолжала смотреть на меня полными любви щенячьими глазками, глупыми, как у какого-нибудь зверька, но верными мне до последнего.
Удивительное дело – красота. Алессе так нравится моя внешняя оболочка, что она даже не замечает, какую сволочь я представляю из себя на самом деле. Может, не такую уж страшную, как мне кажется, но у меня были долгие отношения и я помню, что никогда не позволял себе грубости. А тут всё иначе. «Ты никогда не сможешь её полюбить» - часть возникал в моей голове голос Джейсона. Ох, как же он прав.
Эту белую женщину, лишенную не только генетического цвета, но и личности с характером, любить просто невозможно. Хоть бы раз она поддалась силе, с которой гормоны давят на её психику, и закатила мне ответный скандал. Тогда, быть может, мне было бы менее тошно приходить каждый день домой. Пусть проявит характер.. хоть чуть-чуть… В вечер нашего знакомства она была зла, она бесилась, она была в наигранной ярости, ну, до того момента, когда мне пришлось делать вид что она мне интересна, но всё же тогда в ней действительно что-то было, и мне это даже нравилось. А сейчас она так боится меня потерять, что едва у неё возникает желание возразить мне, она прячется в ванной и плачет.
Алесса почти всё время проводит дома, а расположились мы на окраине города. Мне трудно представить сколько денег выложил Джейсон за этот свадебный подарок для дочери, но ему удалось выкупить землю здесь, в одном из немногих районов где есть деревья, неглубокая речушка и тишина.
- Наверное, я теперь не влезу в свадебное платье. – Алесса погладила
- Мы можем провести церемонию после родов. Ты родишь, придешь в себя, вернёшь форму своим роскошным ножкам, и тогда устроим веселье. Как тебе такая идея?
- Ты просто чудо!! – Она обняла меня и неспешным шагом двинулась обратно на кухню. Седьмой месяц беременности предал её походке очень смешную форму. Я понимаю, что естественно - то не безобразно, но всё равно наблюдать за этим было очень весело.
Через час Алесса позвала меня к столу. Готовила она так себе, но очень старалась. У меня аппетита не было вообще, так что я лениво пожевывал зелёный лук, запивая его черным чаем.
- Смотри-ка, это же глава модного журнала «Рейвос», - Алесса включила на телевизионной панели громкость и я нехотя перевёл взгляд на экран, - бесподобная женщина, такая красивая!
«Алекс, как тебе такое имя, малыш? Нравится? Ну, по крайней мере, ты не плачешь, значит, нравится. С днём рождения, Алекс Келори».
Экран показывал крупный план не слишком молодой, но ещё далеко не старой женщины. Блондинка с причудливой стрижкой, яркими, полными жизни глазами, очень красивым лицом и низким голосом, должно быть, чем-то травмированным.
- Я рад, что вы нашли время, чтобы заглянуть к нам. – Телеведущий, тонкий молодой мужчина в синей одежде, пожал ей руку и предложил присесть. – Дорогие телезрители, поприветствуйте - Алексис Суоло!
Заиграла громкая музыка. Женщина смущенно улыбнулась, поклонилась, благодаря рукоплещущую толпу за столь тёплый и шумный приём, и присела.
- Я приехала к вам с показа. Молодой модельер Энро Совистанне сегодня продемонстрировал совершенно потрясающий проект, который перевернёт дорийское понимание красоты.
Зал взорвался бурными аплодисментами, затем ведущий продолжил задавать гостье вопросы, но дальше я слушать не стал. Я вообще больше ничего не слышал, только звон заполнил голову, в то время как сердце облилось лавой.
Вот так, на экране телевизора, я впервые увидел маму.
- Сайлекс… Сайлекс, милый, ты в порядке?
Глава модного журнала, такая красивая. Моя мама.
- Сайлекс? – Рука Алессы легла мне на плечо.
- Да, всё в порядке, я просто задумался.
- Над чем?
- У меня очень интересный и сложный проект. Я потрачу на него не один год.
- А что за проект?
- Ты… Ты не поймешь. Не думай об этом. – Я встал из-за стола и направился в свой кабинет. Надеюсь, Алистер не смотрит телевизор.
Глава 8.
- Ну что ж, есть какие-нибудь новости? – Джейсон, как всегда, сидел за столом в своём кабинете. Из левого уха у него торчал наушник. Ясно. Он не читает документы, он их слушает. Тяжело же ему было становиться тем, кем он является сейчас, при наличии такого заболевания, как неспособность читать.
- Да, я просмотрел практически все имеющиеся в архиве документы. Точно могу сказать одно – архив не полный.
- Я же говорил вам, что многие документы были уничтожены после возведения барьера.