Триггеры
Шрифт:
Рэйчел продиктовала номер и покинула кабинет Сингха. Сразу после этого наушник Сьюзан зажужжал.
— Хадкинс — Доусон.
— Говори, Дэррил.
— Мы разыскали девятнадцать из двадцати человек, — сказал голос у неё в ухе. — Но один, похоже, успел покинуть здание до того, как вы установили блокаду.
— Чёрт, — сказала Сьюзан. — Кто?
— Бесси Стилвелл, женщина, навещавшая сына. И я — тот, кто её читает — что, я должен сказать, очень странно. Она приехала из Паскагулы, штат Миссисипи — по крайней мере, это я смог вспомнить.
— Ты знаешь, с кем связана
— Нет. И я не уверен в том, куда она пошла; я пытаюсь вспомнить, но это просто не вспоминается. Я только что ходил к её сыну, Майклу Стилвеллу, но он мало на что годится — пережил серьёзный инфаркт. Он понятия не имеет, куда она сегодня собиралась.
— Если ты с ней связан, то почему ты не можешь просто этого вспомнить?
— Я спрашивал об этом Сингха. Он говорит, что это, возможно, из-за возраста — как сказал её сын, ей восемьдесят семь. Бесси сама с трудом припоминает разные вещи; это не старческое слабоумие или что-то такое, просто возраст. Сингх полагает, что со временем ситуация улучшится; возможно, я смогу переиндексировать её воспоминания, пользуясь возможностями молодого мозга. Но пока… скажем так, теперь я знаю, что чувствует моя бабушка, когда пытается что-то припомнить. Это вгоняет в отчаяние.
— В каком отеле она остановилась?
— Не в отеле. Она поселилась в квартире сына. У меня есть адрес, и я отправил столичную полицию наблюдать за ней.
Сьюзан не хотелось впадать в паранойю — и она знала Дэррила уже четыре года — но всё-таки выглядело подозрительно, что, по его утверждению, он одновременно не связан с Джеррисоном и при этом имеет проблемы с подтверждением того, что он связан с кем-то другим. И всё же:
— Поняла, — сказала Сьюзан. — Но найдите её. Кстати, Рэйчел Коэн связана с Оррином Джиллеттом — можешь сказать Сингху внести это в схему? Я, думаю, пообщаюсь с Джиллеттом прямо сейчас — лучше это делать в каком-то порядке. Можешь сходить к нему и привести в 312-ю? Я его заперла в 424-й.
— Понял, — ответил Дэррил.
Рэйчел Коэн заинтересовал Оррин Джиллетт, мужчина, к памяти которого она подсоединилась. Адвокат — и при том богатый. Определённо хороший старт! И красивый тоже, если верить его собственным воспоминаниям о фотографии на водительских правах и в паспорте. Не то чтобы он думал о себе как о красавце — но фотографии показывали именно это: копна светло-каштановых волос, прекрасные карие глаза за круглыми очками без оправы. И всё-таки Рэйчел хотелось взглянуть самой, и…
И у неё в голове возникло ещё одно воспоминание — о чернокожем лысом агенте Секретной Службы, который пришёл его забрать и… да, да… привести его сюда, и…
И этому воспоминанию, должно быть, было всего минута или две, потому что вот он идёт, идёт по коридору, и…
И Оррин Джиллет был просто отпад. Она обнаружила, что взволнованно произносит «Привет!», словно при виде старого друга — которым, в некотором смысле, он для неё и являлся.
Он удивлённо посмотрел на неё, но затем улыбнулся обворожительной белозубой
— Привет, — сказал он. — Доброго дня. — У неё возникло странно чувство, что его голос звучит как-то не так — такое же, вдруг осознала она, какое возникает, когда слышишь собственный голос в записи; она помнила его голос таким, каким он сам его слышит, резонирующим в носовых пазухах. — Мы знакомы? — добавил он.
— Нет, — сказала Рэйчел. — Но я вас знаю.
В его голосе, по-прежнему обворожительном, прозвучала растерянность.
— Я не понимаю.
Рэйчел кивнула на дверь кабинета, в котором расположилась агент Доусон.
— Сейчас поймёте.
Рэйчел знала, что ей надо вернуться за свой стол, но работа практически застопорилась, потому что многие сотрудники по-прежнему пребывали в прострации по поводу покушения на президента и разрушения Белого Дома; люди просто сидели за столами и пялились в пространство, или беззвучно плакали, или бесконечно болтали друг с другом, пытаясь найти во всём этом смысл.
Так что вместо того, чтобы удалиться по коридору, Рэйчел уселась в зоне ожидания неподалёку от кабинета агента Доусон. Если её собственный опыт можно было принять во внимание, то Оррин Джиллетт должен был появиться оттуда минут через двадцать.
Всякий раз, как Рэйчел обдумывала сотрудничество с новой компанией, она устраивала маленькое испытание. Она вводила в Гугл название компании со словом «отстой». Каждый из корпоративных гигантов имел своих ненавистников: «Майкрософт отстой» возвращал 285000 результатов, «Федерал Экспресс отстой» — 580000, а «Дисней отстой» — целых два миллиона. Но для бизнесов местного уровня или малоизвестных интернет-компаний она находила этот метод полезным барометром.
Точно так же, когда она собиралась начать с кем-то встречаться, она искала его имя вместе со словом «козёл». Поиск по «Деван Гули козёл» позволил ей остановиться буквально в шаге от пропасти!
Но сейчас, в данном конкретном случае, у неё было нечто даже лучшее, чем Гугл. У неё не было сомнений в том, что Оррин Джиллетт привлекателен. И он казался хорошим парнем: у него была тёплая, дружеская улыбка и зубы, которые либо не видели избытка кофе, колы или табака, либо были отбелены, и…
Ах да, отбелены. Зум-процесс, если точно. Обошёлся ему в шесть сотен баксов.
Но он не курил со школы, не любил газированных напитков, а кофе пил во вполне средних количествах. Но в детстве его лечили тетрациклином, и от этого зубы немного покоричневели, и он стеснялся этого многие годы. И поэтому решил исправить эту проблему.
Рэйчел подумала насчёт подружек, но на память ничего не пришло. Потом — ну, он же такой красавчик, и безупречно одет с головы до пят! — она подумала о сердечном друге. Однако в этот раз её посетили мысли лишь о её собственных бывших, последний из которых покинул её жизнь — или, по крайней мере, её постель — десять месяцев назад.
Кстати, раз речь зашла о бывших… О!
Мелинда.
И Валери.
И Дженнифер.
И Франка.
И Анна-Мари.