Трилогия: Небо Титана, Небо Земли, Небо над моим домом
Шрифт:
— Она же занималась поиском жизни во вселенной, — произнес Саша, — она об этом не может говорить иначе.
— Давайте улетим, а? — сказала девушка.
— Я бы еще поисследовал, прежде чем принимать решение лететь дальше, — сказал Васечкин, — Катя рано делает такие далеко идущие выводы.
— Я хочу понять, что это за место, — сказал Юра. — А вдруг ты ошибаешься, и эта планета подойдет нам? Вдруг тут есть другая жизнь, просто мы пока ее не обнаружили? Да и к тому же мы не увидели здесь никакой смертельной опасности.
— Вот-вот. Разрушенные корабли
— Планета приманивает сюда большие корабли, — сказала Катя, — а потом уничтожает их.
— Как планета может кого-то приманить? — спросил Юра.
— Создать на себе условия для жизни — лучшая приманка.
— Кать, прекрати, — сказал Васечкин, — это звучит бессмысленно.
— Хорошо. Планета никого сюда не приманивает. Она, наоборот, хочет, чтоб тут никого не было, поэтому убивает всех, кто приходит.
— Планета не может чего-то хотеть, — сказал Гречкин.
— Это метафора. Замените словосочетание «планета убивает» на словосочетание «неизвестная сила убивает». Легче не становится. Еще меня мучает один вопрос: вы не находите странным, что корабли один за другим летели в ловушку? Они что, там все идиоты? Либо они все прилетели разом и попались, либо…
— Если б они прилетели все разом, то… — возразил Юра.
— Да-да, я понимаю… разница в сохранности… Но, согласись, это странно… Если у первой экспедиции на Гриндэй случилась какая-то беда, они должны были послать сигнал о помощи на свою планету. В составе второй экспедиции были бы уже военные корабли, которые уничтожили бы угрозу или как-то избежали бы ее. Вместо этого тут все выглядит так, будто все эти корабли прилетели одновременно, и случилось что-то, что погубило их вмиг, так, что они даже не успели опомниться. А разная сохранность у них, потому что они все частично из разного материала. Может, это вообще беженцы с Мелкого Гарри.
— Катя, я думаю, что мы… — Юра резко замолк, глядя вдаль, на растущий холм. Бесшумно, на пустом месте в нескольких километрах от парящей Элли, сейчас изменялся рельеф Гриндэя. Гора медленно вздымалась к небу.
— Ты чего? — спросила девушка.
— Смотрите! — Димка указал на вытягивающийся вверх холм.
Катя обернулась. Васечкин подскочил с пола и подошел к прозрачной стенке. Спустя несколько секунд движение рельефа прекратилось.
— Элли, ты видела это? — спросил Юра.
— Да.
— Подлети к этому холму в подпространстве.
— Слушаюсь.
Когда они оказались у подножия новообразованной горы, Гречкин приказал пролететь ее насквозь. Элли включила освещение. Войдя в гору, спустя несколько метров почвы перед взором людей открылось нечто странное: все вокруг Элли было пронизано длинными волокнами диаметром несколько сантиметров. Казалось, они летели через аккуратно сложенные друг на друга тросы. Это напоминало волокна мышечной ткани, будто Элли вошла в плоть великана.
Свет из подпространства не мог попасть в пространство, но касался зоны, разграничивающей пространство
— Я думаю, эти веревки и меняют рельеф, — сказал Васечкин.
— Похоже на мышцы, — сказал Гречкин.
— Гриндэй — это живой кусок плоти? — спросила Катя.
— Ну… — Юра развел руками, — я вижу то же самое, что и ты. Это какие-то волокна, которые могут сокращаться и создавать или убирать холмы. Наверное.
— А если и правда Гриндэй это не планета, а живое существо? — спросил Димка.
— Организм размером с Землю? — усмехнулся Васечкин.
— Почему нет? — спросил Дима.
— Тогда это объясняет факт отсутствия тут другой жизни, — сказала Катя, — иммунная система не позволяет. Иммунитет этого существа убивает все инородные тела.
— Элли, опустись вниз на сто метров.
— Слушаюсь.
Волокнистая структура материи вокруг корабля не менялась по мере погружения. Пройдя сто метров, Юра приказал продолжить погружение. Картина вокруг оставалась прежней — повсюду были плотно прилегающие друг к другу горизонтальные тросы. Они опустились на километр. Потом на два. На пять. На десять.
— Ты хочешь пролететь насквозь всю планету? — спросила Катя.
— А почему бы и нет? — ответил Юра, — Элли, давай вниз еще на сто километров. Используй максимальное ускорение.
— Как прикажешь.
Люди, находясь в подпространстве, были в невесомости и не ощутили, как Элли разогналась и за несколько секунд преодолела требуемое расстояние. Единственное, что выдало ее невероятную скорость, это изображение окружения за стенками корабля, которое на эти несколько секунд превратилось из структурированных горизонтальных полос в нечто однородное и коричневое.
На глубине сто километров волокна стали толще. Их диаметр был приблизительно десять сантиметров.
— Это точно не планета, — сказала Катя.
— Элли, давай на тысячу километров вглубь.
— Выполняю.
Вокруг вновь все размылось, слилось в единый темно-коричневый цвет, но через несколько секунд вспыхнуло оранжевым пламенем. Будто Элли была в жерле вулкана.
— Все же это планета, — сказал Гречкин, — мы в магматическом океане.
Сразу после его слов Элли остановилась и выяснилось, что вокруг не магма, а некая оранжевая материя. Юра попросил Элли выключить свет, и люди погрузились в полный мрак. Материя эта не излучала света и уж тем более не была раскалена. Элли вновь включила свои лампы.
— Какой-то орган? — предположила Катя. Текстура поверхности, которая сейчас окутывала Элли, напоминала текстуру мягкой посудомоечной губки. При дневном свете цвет ее должен быть, вероятно, темно-оранжевым.
— Элли, если сейчас выйти из подпространства, то что с нами будет? — спросил Юра.
— Мы не сможем выйти из подпространства, потому что будем упираться в материю.
— А если у тебя здесь кончится энергия и ты отключишься?
— В таком случае нас сожмет, и вы все погибнете.