Трилогия: Небо Титана, Небо Земли, Небо над моим домом

Максимов Макс

— Внутри Элли мы хотя бы сможем выжить, — произнес Юра.

— А в невесомости можно жить? — спросил Димка.

— В невесомости происходит атрофия сердечно-сосудистой системы. Через пару лет мы умрем, — ответил Гречкин.

— Это не считая других проблем с мышцами и внутренними органами, — добавила Катя.

— Понятно, — протяжно произнес Дима.

— Ну так какой будет ответ? Если мы найдем Элли, то куда нам лететь? — вновь спросил Саша.

— Я не знаю, куда лететь, — ответил Гречкин.

— А как насчет

этой планеты? Как ты ее там назвал? Генри? — спросила Катя.

— Мелкий Гарри. Там слишком низкая гравитация, как на Марсе.

— Это плохо? — спросил Димка.

— Мы там проживем чуть дольше, чем в полной невесомости, но все равно помрем. И еще там высокая радиоактивность.

— Откуда там радиация? — спросил Васечкин.

— Понятия не имею. Может, какая техногенная катастрофа произошла, или ядерная война.

— Как тогда все эти существа тут живут? Почему они не умерли из-за невесомости? — спросил Димка.

— Приспособились, — ответил Юра.

— А мы можем приспособиться? — продолжил вопросы мальчик.

— В теории и мы можем. «Мы» имеется в виду наш вид «хомо сапиенс». Но для этого надо взять много миллионов людей и отправить их всех в невесомость. Со временем почти все умрут от сердечных болезней, но какие-то люди, возможно, смогут оставить потомство, и некоторые особи из этого потомства могут оказаться более живучими в условиях невесомости. В общем, тут будет действовать закон эволюции. Может быть, люди приспособятся к невесомости, а может, все погибнут. А еще может оказаться, что никто не сможет зачать ребенка. Я не знаю точного ответа. Я думаю, сюда давным-давно привезли много живых существ, но большая часть из-них погибла. Вымерли целые виды. Но кто-то приспособился и живет.

— Может, с Лучом связаться? — предложила Катя.

— Он перестал отвечать мне еще на Земле. Но если была бы гравитация, я бы попробовал кинуть три каких-нибудь предмета и… Не знаю… Было бы странно, если б он мог бы нам сейчас помочь, но при этом не давал бы о себе знать.

— Может, позвать его как-нибудь иначе? — спросил Саша.

— Ну… давай. Позови.

Васечкин ненадолго задумался.

— Луч, ответь нам! — произнес он.

— Ну-ну, — усмехнулся Юра.

— Маша ела ту же кашу, которой и нас кормили? — спросила Катя у Димки.

— Да.

— Я просто еще думаю, чем нам кормить ее дальше, — сказала Катя.

— Будет есть то же самое, что и мы, — сказал Юра.

Гречкин свернул в сторону и остановился. Остальные, пролетев вперед еще метров десять, тоже остановились.

— Петлю надо сделать, — сказал Юра, — метров семьсот мы уже пролетели.

Гречкин обернулся. Вдалеке еле заметно колыхалась загнутая ветка. Юра сделал вторую точно такую же метку.

— Сколько мы будем лететь вперед? — спросил Васечкин.

— Я думаю, еще пару километров, и будем возвращаться.

— А до ночи сколько? Кто-нибудь

вообще засекал? — спросила Катя.

— Время пока есть, — сказал Юра.

Они летели уже около часа. Пейзаж был везде одинаковый куда ни посмотри: голубая океаническая гладь и ковер из мха с пересекающими его лианами. Обе эти поверхности параллельно друг другу уходили вдаль. Туманная дымка рассеялась, и теперь стало видно границу, где зеленая сфера гигантского помещения заходит за океанический горизонт. До горизонта было километров десять во все стороны.

Каждый из людей сам решал, где для него верх, а где низ. Мозг Юры теперь настроился таким образом, что поверхность океана для него стала низом, а моховая стена — верхом, потолком. Васечкину его положение воспринималось иначе: Саше казалось, что они летели вдоль отвесной зеленой стены, а справа в ста метрах находилась вторая стена, только из воды. Катя ощущала себя в пространстве так же, как и Гречкин. А Димка плыл лицом к Юриному и Катиному зеленому потолку, но воспринимал он этот потолок как пол. Океан находился за спиной мальчика и был для него верхом.

Последние полчаса летели молча, и от этого всплеск на поверхности океана показался особенно четким и чуть ли не звонким. Этот звук вырвал людей из их внутренних диалогов. Все разом остановились, притормозив о моховую поверхность. Маша проснулась и начала постанывать и агукать. Место всплеска было видно по бесчисленным каплям, летящим от голубой поверхности, и по расходящимся кругам на воде.

— Кто-нибудь видел, что это было? — спросил Юра.

— Нет, — ответил Саша.

— Я вообще назад смотрел, — сказал Димка.

— Мне показалось, это было что-то большое и оранжевое, — сказала Катя.

— Размер какой?

— Ну… может как… не знаю… как автобус.

— Выглядело как рыба?

— Мм… не могу сказать. Я увидела периферическим зрением только какое-то яркое пятно.

— А что мы ожидали? Это ж океан. Я думаю, там столько всего живет, что ого-го, — сказал Васечкин.

— Надо возвращаться, — решил Гречкин.

— Возвращаться? Охота окончена? — спросил Васечкин.

— Да. Через несколько часов начнет темнеть. И мы улетели дальше, чем я планировал.

— Завтра будем пробовать ловить рыбу? — спросил Димка.

— Я думаю, находиться возле поверхности этого океана нам больше не стоит, — начал Юра. — Что-то мне это все не нравится. Если на Земле морские хищники не могут выскочить из воды и спокойно передвигаться по суше, то тут ситуация обстоит иначе.

— Ты только сейчас решил, что тут находиться опасно? Когда мы уже пролетели несколько километров? — спросила Катя.

— Да, только сейчас, — резко ответил ей Гречкин, — вот представь себе, я сразу не подумал. Как, собственно, и вы все. Я тот же вопрос могу задать тебе — почему ты не сказала, что находиться возле воды опасно?